в море!
– Леонид Аркадьевич, разрешите полюбопытствовать?
– Никита, к чему эти кривлянья? Спрашивай, если чем-то интересуешься! – сказал Чугуев слегка стукнув пешкой.
– Вот когда мы ехали в поезде и малость поддали, ты говорил о нелёгкой судьбе руководителя. Кстати, шах!
– Вот как? Тогда ты теряешь слона!
– Да пусть он идёт в Африку! – разозлился Никита. Обидно прозевать важную фигуру из-за пустой болтовни!
– Ты тоже не молчал в тот вечер.
– Да я не к тому! – махнул рукой Никита, глядя на шахматную доску. – Просто хотелось узнать. Узнать, – протянул Никита, высоко подняв короля.
– Узнать о моём желании?
– Да ты что, Лёня! – поперхнулся Никита, едва не выронив фигуру.
– Ходишь, или думаешь?
– Подумаешь тут. Ставлю!
Чугуев по обыкновению подпер щёки руками.
Никита вздохнул.
– Предлагаю ничью!
– И это при таком раскладе? Леня! Я не согласен.
– Через два хода нас ожидает классическое повторение ходов.
– Вечный шах?
– Как в разговоре, так и в игре.
– Слушай, Леонид Аркадьевич! Взял бы ты меня с собой!
– Куда?
– Куда каждый день исчезаешь.
– Я не отдыхать хожу.
– Так, а мне тут что, подыхать от скуки? С рыжим глухонемым стариком!
– Вряд ли тебе интересны проблемы чужого города.
– Я согласен.
– Вот и я говорю о том же.
– На ничью согласен! – Никита положил обоих королей ногами друг к другу.
– И всё же увяжешься за мной?
– А куда мне ещё деться? Не возвращаться же на завод!
– Хорошо. Только обещай не открывать рта!
– Буду нем, как рыба! Как катран! Леонид Аркадьевич, за меня краснеть не придётся!
– Все бы так обещали, – пробурчал Чугуев, разбирая постель.
Никита молча уложился. Отвернувшись к стене, захрапел.
Поутру Никита проснулся раньше будильника, долго ворочался, стараясь не разбудить Чугуева.
С полуписка наручных часов Чугуев вскочил с постели.
– Идёшь? Не передумал?
– А как же? – Никита сел в кровати.
Они быстро умылись, спустились в бар.
Мигом подбежала рыжая официантка в пиратской тельняшке. Приняла заказ, улыбаясь как старым знакомым.
– М-да, свято место пусто не бывает! – сказал Чугуев.
– Поганое корыто счастливое!
– Почему? – спросил Чугуев, улыбаясь.
– Всегда помоями полно.
Вернулась официантка, расставила чашки с кофе, яичницу, эклеры.
Завтракали в тишине. Никита едва раскрывал рот, что-нибудь сказать, но, видя, как сосредоточенно жуёт Чугуев, тут же поддавался его примеру.
