style="font-size:15px;"> – Кто это так поздно? – насторожилась Наталья Николаевна. – Доченька, сними, пожалуйста, трубку.
Алёна подошла к телефону в прихожей.
– Люлёк, привет, это Лерка.
Лерка была, пожалуй, единственной подружкой Алёны. И даже не подружкой, а человеком, с которым они с детства вместе шли по жизни, но в перпендикулярных направлениях. Когда-то давно обе переехали в новый дом и оказались на одной лестничной клетке. Лерка – миниатюрная смешливая блондинка, обожаемая парнями. Алёна – высокая, с рано сформировавшейся фигурой – была уверена, что мальчишки ею не интересуется. Она считала себя толстой из-за пышного бюста. Лерка проводила время с друзьями, ходила на дискотеки, целовалась на лавочке во дворе с одноклассниками. Алёна больше любила читать, поджав ноги в углу огромного дивана, и иногда ходить с родителями в театр или кино.
– Ты что так поздно? – удивилась Алёна.
– Я вас с Афоней только что по телевизору видела! А ты что, и в эту историю тоже попала? Я еще не успела опомниться от твоего пожара в метро, – Лерке не терпелось узнать подробности.
– Да, как обычно, – устало подтвердила подруга.
– Лёль, я не понимаю. Ты что, не могла пойти в другую сторону и, как все, спуститься в метро?
– Не могла, там намечалась давка, и ты же знаешь, я не езжу в метро.
– Слушай, они такой эффектный кадр показали. Ты с маленьким ребенком на руках и гневным лицом проходишь сквозь шеренгу головорезов. Просто Родина-мать! И как тебе всё это удается? Они же могли вас изуродовать!
– Очень просто: в долю секунды вспомнила, как в Переделкине из переулка на Афоню выскочила разъяренная овчарка. Я на нее так рявкнула, что она тут же села на задние лапы, заскулила и попятилась назад с поджатым хвостом. А сегодня я представила вместо этих ублюдков жалких щенят и пошла напролом. Ты знаешь, в моменты истины (что-то я высокопарна), особенно если это касается ребенка, во мне вспыхивает такой заряд энергии, что через забор перепрыгнуть могу.
– Ты же у нас неспортивная, – засомневалась подруга.
– В том-то и дело, – согласилась Алёна.
– Сколько тебя знаю, столько ты меня удивляешь.
– Спасибо и на этом. Лучше бы я тебя не удивляла. Лерк, я пойду спать. Извини. Ужасно устала. Спокойной ночи. Спасибо за звонок.
– Спасибо за звонок, – передразнила ее подруга и повесила трубку.
Алёна долго не могла уснуть: ворочалась, перемалывала дневной эпизод на Арбате.
– (Да, – думала она, – что-то моя эйфория по поводу «начала» новой жизни не продлилась долго. Может, наступают новые времена, и это надо иметь в виду? А Вершинский – говнюк. Как он мог бросить женщину с ребенком в такой ситуации? Или это простое совпадение? Человек не подумал? Спешил? Дать ему еще шанс?) – негодовала и одновременно уговаривала себя Алёна.
Урбанова не жалела, что ушла из университета, но и особых восторгов по поводу «налаживания новых взаимоотношений» у нее
