Я к вам заеду сейчас.
* * *
На следующий день Семён не позвонил. Я привык ждать и понимал, что срок, поставленный мной, нереален, но это было правило игры. И по этим правилам, я сам должен был напомнить о себе. Некоторое время я слушал длинные гудки, на которые никто не отвечал, и я уже хотел было положить трубку, как на том конце ответили:
– Слушаю.
– Семён Егорович, я уже думал, что тебя нет!
– Кто это? – Спросил сухой незнакомый голос.
– А Гарон на месте? Я правильно номер набрал?
Немного помолчав голос в трубке ответил:
– Тимур Георгиевич, нам есть о чем поговорить, приходите через пару часов по адресу Кривоколенный пятый, подъезд один, вам там не далеко. И материалы захватите.
Трубку с аккуратно положили. Я еще какое-то время слушал короткие гудки, глядя на портрет Феликса Эдмундовича, а затем достав из сейфа папку и коробку с бобиной магнитной пленки, вышел в коридор. В висках пульсировало, я понимал, что проиграл, но выхода не было. Не идти я не мог, потому что бежать было некуда. Все мои оперативные квартиры, которые я перебирал в голове не казались мне надежными. Я не мог никому доверять. Я вообще в этом мире как был, так и остался чужой. Поэтому, постояв немного на лестнице, я решился и вышел на встречу своей судьбе.
Пройдя по Мясницкой, я повернул на Кривоколенный и почувствовал опасность затылком. Сделав пару неуверенных шагов, я схватил идущего мне навстречу гражданина и закрутил его. Тот оттолкнул меня, со словами: “Пить надо меньше”, но мне этого хватило, я заметил открытое окно на третьем этаже. Хотя то, что я заметил точку, откуда работает снайпер, сильно мне не помогло, потому что он тянуть не стал.
Сначала я увидел вспышку в черном провале открытого окна, а потом страшный холод тонкой иглой вонзился кость черепа прямо над бровью и мгновенно расползся по всему телу. Я зажмурился и, как когда-то давно, захотел оказаться где-то очень далеко от этого места. И, как когда-то давно, мир на миг замер и стал серым, а потом острая и одновременно тупая боль откинула мою голову и мне показалось, что я стал проваливаться в черный мертвый песок, что он окутал руки и ноги. Густая чернота накрыла меня тяжелым мокрым одеялом безмолвия.
Глава 2 Совет
Светлое пятно круглого стола выделялось в поглощённом полумраком мраком помещении Зала Советов. Глава Совета, Достопочтенный Фаро Победивший Дракона, сидел прикрыв глаза. Все остальные почтительно выжидали. Наконец Фаро заговорил.
– Верховные Маги! – он оглядел пятерых, сидевших по левую руку от него. – Великие Воины! – Глава Совета обвел взглядом другую половину стола, вздохнул, остановившись глазами на двух пустых стульях. – Объявляю Совет открытым, любое решение, к которому мы придем, будет являться Законом Среднего Мира.
Закончив со стандартной процедурой, Достопочтенный Фаро еще раз обвел
