на связь с местной агентурой, равно как и не было встречи баронессы фон Красс с эмиссарами. Боюсь, они уже мертвы, шеф!
Глава 2
В которой читатель знакомится с судебным инквизитором Роберто Карелла и его напарником Ипием, имеющим несолидное для серьезного мужчины прозвище – Папочка. Также тут представлены дела рук убийцы и осложнения, с этими делами связанные.
Она лежала в узкой щели между домами. Так сказали городские стражники, нашедшие тело. Сначала они решили, что это шлюха. Район-то подходящий, на самой границе с Пыльником! Но, присмотревшись, заметили золотую серьгу в ухе. И, конечно, тут же бросились вытаскивать тело на улицу! Нарушив в процессе все формуляры, регламентирующие действия стражи при обнаружении на улице мертвеца. Формуляры, которые инквизиторы уже устали вдалбливать в пустые стражничьи головы!
Когда тело уже можно было рассмотреть, эти болваны обнаружили, что убитая не только полностью раздета, но и имеет все признаки насильственной смерти, нетипичной для убитой шлюхи. А именно, что у нее был буквально выгрызен живот. Стражники улицы топтали уже давно и мертвецов за годы насмотрелись, но тут обоих вытошнило, словно беременных девок от вида еды.
С жертвой Лунного Волка этим двоим пришлось столкнуться впервые.
Сам же Роберто Карелла стоял над трупом совершенно спокойно – точнее, мастерски делал вид, что вид зверски убитой женщины его совершенно не волнует. Привык, мол, знаете ли! Пятый случай, как-никак! Тут не захочешь – привыкнешь! Свои слегка дрожащие руки он при этом засунул за ремень, на котором висел уставной корд[12], не использовавшийся по назначению ни разу за все время службы. И с задумчивым видом покачивался с носка на пятку – не привычка, скорее, подражание старшим инквизиторам.
Другими словами, всеми силами демонстрировал окружающим, что на место преступления прибыл опытный следователь. И неважно, что с совершеннолетием этого следователя согласится только вербовщик, набирающий «добровольцев» в очередную пикинерскую баталию. Как неважно и то, что из пяти жертв Лунного волка ему довелось видеть только двух.
Внешность была бедой судебного инквизитора. В возрасте двадцати пяти лет он выглядел как сбежавший от родителей, мечтающий попасть в армию семнадцатилетний мальчишка. Слишком худой, слишком высокий, слишком нескладный. На лице росли не волосы, а маловнятный пушок, который приходилось начисто сбривать. Но и это не спасало – под этим пушком лицо было детским до полной невозможности: мягкие губы, плавные изгибы скул, тонкий, чуть вздернутый нос и огромные, обрамленные густыми ресницами глаза перепуганного олененка. Как воспринимать серьезно такого человека не знал и сам Роберто, с ненавистью глядя по утрам в маленькое зеркальце на стене снимаемой у доброй вдовы комнаты. Которая наверняка пустила его на постой исключительно из жалости!
Но даже с этим фактом, точнее, со своим внешним видом, смириться было можно. Однако принять отношение своих сослуживцев, этих кряжистых,
Корд – однолезвийный прямой клинок общей длиной около 80 см., находящийся на вооружении у стрелковой пехоты и артиллерии ВГ Фрейвелинг с 771 года от п.п.
