на ночь глядя?
Малец потупился и вытер рукавом глаза.
Ферапонтов наклонился над ним, легонько потряс за плечо:
– Юноша, я спрашиваю, куда идёте?
– К бабушке, – наконец, нетвёрдо отвечал ночной путник.
– А это где, недалеко?
– Она в делевне.
– Что ты говоришь! В деревне. Это же… А в какой?
– В делевне, – прозвучал безнадежный ответ человека, сражённого тупостью собеседника.
Тот крякнул и почесал затылок.
– А зачем же ты к ней ночью и один?
– Никого нет. Жанна ушла. – Малец всхлипнул.
– Жанна – это кто? Сестра твоя?
– Мама.
– Час от часу… Так и больше никого дома нету?
– Нет.
– Подожди, дай сообразить… А где твой дом-то?
– Я туда не пойду. Там никого нет. Хочу к бабушке.
– Ладно, ладно. Ты не заходи в дом, только покажи его. Я быстро зайду и посмотрю. А потом мы что-нибудь придумаем. Так? Ну, пойдём, покажи. Не ночевать же нам тут на улице.
Дом оказался рядом. Даже в темноте заметно – неухоженный. Внутри не лучше; но главное, в нём действительно никого не было. Маленький хозяин стоял в дверях, но не заходил.
– А давно ушла эта… Жанна? Сегодня, вчера?
– Вчела, – подумав, ответил тот. – Давно.
– Ага, – понятливо сказал Ферапонтов. Тогда ведь ты есть хочешь? Мы давай поедем ко мне, попьём чаю, вздремнём, а утром будем искать бабушку. Хорошо?
Ответа не последовало.
Ферапонтов торопливо достал блокнот, вырвал листок и написал: « Ребёнок в гостях у Ферапонтовых. Улица Красных бунтарей, 28». Из Ферапонтовых по указанному адресу проживал только он сам, но кому какое дело? Телефон записывать не стал. Сунул записку под стакан на столе, выключил везде свет и взял за руку нового знакомого:
– Поехали!
У себя дома он включил газ, поставил сковороду и чайник.
– Раздевайся! – скомандовал гостю и расстегнул пуговицу куртки, с которой не могли справиться замерзшие пальцы её владельца. – Да не дрейфь! Молока у меня нету, но остальное почти всё есть. – Тебя как звать-то?
– Коля.
– О! Николай, значит. Выходит, мы тёзки – я тоже Николай. Ну, будем знакомы. За знакомство выпьем чаю, а уж как следует – чуть погодя, лет через 20. Идёт?
Ферапонтов, пока жарилась яичница с колбасой, намазал маслом краюху хлеба и вручил малому Николаю, усадив его за стол. Сейчас же был подан и чай с кусочками сахара. В мгновение ока угощение было съедено; явный недостаток его гость возмещал чаем, взахлеб опустошая объёмистую кружку.
– Мать честная! – старший Николай поспешно вытряхнул содержимое сковороды в металлическую миску, два раза окатил холодной
