к боковой стенке чемоданчика был приклеен бумажный квадратик с печатными буквами: «Серёжа Каховский, 5-й отр.».
– Правда, я и не догадался, – облегченно сказал Серёжа. Он отпустил Нока и начал ногтями соскабливать с чемодана бумажку. Нок улегся рядом со скамейкой и вопросительно поглядывал на хозяина.
Серёжа украдкой посмотрел на незнакомца. Тот сидел, неудобно согнув длинные ноги и откинувшись на спинку скамьи. На коленях у него лежала замшевая куртка, а правым локтем он придерживал пузатый желтый портфель. У незнакомца было длинное лицо с круглыми складками у рта, редкие волосы и длинные залысины. Он улыбался, показывая большие прокуренные зубы.
«Дон Кихот с портфелем», – подумал Серёжа. Подумал без насмешки. Дон Кихот (не этот, а настоящий, из книжки) ему нравился. А у этого «Дон Кихота» ему понравилась улыбка, хотя она могла показаться некрасивой и походила на улыбку лошади.
– Из лагеря возвращаешься? – спросил незнакомец.
– Да… – вздохнул Серёжа. – Возвращаюсь…
– Любопытно. Неужели ты и красавца этого из лагеря везешь? – Мужчина подбородком показал на Нока.
– Нет. Я его здесь… Ну, в общем, его мне подарили.
– А, понятно. Славный пес. Главное, порода хорошая.
Серёжа удивленно посмотрел на «Дон Кихота». Тот опять улыбнулся и повторил:
– Хорошая. Типичная среднерусская дворняга.
Серёжа сказал слегка обиженно:
– Пускай. Мне породистая и не нужна. Зато он верный.
«Дон Кихот с портфелем» перестал улыбаться.
– Я ведь не смеюсь, – объяснил он. – Такие вот дворняги очень часто бывают умнее породистых псов. Я знаю одну девочку, у нее совершенно беспородная собака первое место заняла на областной выставке. За выучку. Я про них писал – про хозяйку и про собаку эту, про Берту.
Серёжа перестал соскребать наклейку и выпрямился. И тихо спросил:
– Вы писатель, да?
– Ну почему писатель? Я журналист. В редакции работаю… Видишь, поэтому я и любопытный такой. Как говорится, профессиональное качество…
– А… – сказал Серёжа и вздохнул.
– Почему "а"? – спросил мужчина слегка ревниво. – В том смысле, что понятно, отчего я любопытен? Или жаль, что не писатель?
– Что не писатель, – честно сказал Серёжа. – А то я хотел спросить…
– Д-да… А может быть, спросишь? Я кое-что в писательских делах понимаю. Или нельзя?
– Да нет, можно. Я просто узнать хотел… – Серёжа замолчал, передвинул чемоданчик, присел на него и, глядя снизу вверх на «Дон Кихота», спросил: – Писатели про многое просто выдумывают, верно? Особенно фантастику или сказки. И ведь никто над писателями не смеется, не кричит, что они все наврали… А если какой-нибудь человек… ну, не писатель, а просто… Если он какие-нибудь истории просто для интереса начинает придумывать, его сразу дразнят, что хвастун. Почему?
– Бы-вает… – медленно сказал журналист. – Но тут, наверно, ничего
