сам себе на горе яПридумал сон больной,
Что мчит из санатория
Автобус, как шальной.
И в том пустом автобусе,
Решительна, бледна,
Отбросив все условности,
Ко мне спешит она.
И все ж в лице смятение…
И на нее свой взор
Бросает в удивлении
Автобусный шофер.
Такие вдруг предания
Припомнились ему —
Про тайные свидания —
Что страшно самому.
И он воскликнул: – Где уж нам
До тех страстей былых…
Но, посмотрев на девушку,
Взволнованно затих…
Все это мне мерещится,
Когда кругом ни зги…
Ее шаги на лестнице,
Ее, ее шаги!
Я чувствую, я слушаю:
Она вошла и вдруг
Преграды все разрушила
Прикосновеньем рук.
Но от виденья светлого
Вдруг сразу ни следа…
Пойми, не будет этого,
Не будет никогда…
Ничто не переменится,
Ведь счастью есть предел…
Лишь ветряные мельницы
Мечтателя удел…
Не любит – дело ясное.
Пойми, чудак, смирись.
Но все ж над сердцем властвует
Навязчивая мысль.
«Солдаты смотрели нестрого…»
Солдаты смотрели нестрого,
Я только два слова сказал,
И вдруг: Боевая тревога!
И сдуло, как ветром, весь зал.
…Была та тревога учебной.
А вот между мной и тобой
Рискованный ежедневный,
Хоть и засекреченный, бой.
Наивная конспиративность!
Рассудочности вопреки,
Я так тебя жду, мой противник!
На взводе всех нервов курки!
Ты взглянешь притворно, непылко:
В чем разница, он иль не он?..
Но чувствуешь каждою жилкой,
Что тот, кто вошел, – тот влюблен.
И пусть не протянешь поэту
Единственной в мире руки,
Но тянешься, тянешься к свету
Его удивленной строки.
И я зарекался: твой профиль
Из памяти вычеркнуть впредь.
Но жребий ведет к катастрофе —
К тебе, моя жизнь, моя смерть!
И вновь я кидаюсь в дорогу —
Крушить равнодушье твое.
Тревога! Тревога! Тревога!
И счастье, и муки – в ружье!
«Что это? Знаю, что она предаст…»
Что это? Знаю, что она предаст,
Не только подведет, но и продаст.
И жизни не сулит, а только смерть.
И все ж хочу лишь на нее смотреть.
Смотреть, встречая наглый вызов глаз.
В нем все: и обещанье, и отказ,
Дразнящая усмешка, злость и страсть.
И тянет к ней, и хочется пропасть.
И наплевать на доводы друзей,
Что я слепец, безвольный ротозей,
А все, что есть в ней, все не от души,
В сравненье с ней – все бабы хороши;
И
