визгов тех либероидов, которым советский солдат пришёлся не по нутру. Дело дошло до того, что бредово мыслящие антисталинисты, типа А. Минкина, даже задумались над вопросом: «А вдруг было бы лучше, если бы не Сталин Гитлера победил, а Гитлер – Сталина?» Над этой задачкой не стоит ломать голову, ответ на неё содержится в последней части вопроса и аргументируется следующим образом: «В 1945 году погибла не Германия (никто такой цели и не преследовал. – В. С.). Погиб фашизм (увы, он не был добит до конца. – В. С.). Аналогично: погибла бы не Россия, а режим. Сталинизм… Может, лучше бы фашистская Германия в 1945 году победила СССР? А ещё лучше б – в 1941! Не потеряли бы мы свои то ли 22, то ли 30 миллионов… Мы освободили Германию… Лучше бы освободили нас? Вполне вероятно, что рабство под Гитлером не длилось бы больше, чем под Сталиным, а жертв, может быть, было бы меньше… Согласитесь, ведь рейх – это же бред. Долго ли смогли бы победившие фашисты удерживать побеждённую Европу?.. Партизаны… Союзники… Всё это развалило бы тысячелетний рейх лет за пять… Свобода от сталинизма пришла бы в 1941-м, а от захватчиков – в том же 1945-м, максимум в 1948-м». И этак мыслит не пациент палаты № 6, а один из глупоречивых представителей современных средств массовой информации. Как будто ему неведомы истинные замыслы Гитлера. «Надо любыми средствами (курсив мой. – В. С.) добиваться, чтобы мир был завоёван немцами, – декларировал он свою программу в «Майн кампф». – Если мы хотим создать нашу великую германскую империю, мы должны прежде всего вытеснить и истребить славянские народы – русских, поляков, чехов, словаков, болгар, украинцев, белорусов. Нет никаких причин не сделать этого». Видимо, Минкин не славянин, потому и надеялся, что его не истребят. Они действительно живучи, эти минкины. Но ведь Гитлер не жаловал и другие народы, и конкретный Минкин сохранился на белом свете благодаря победе советского народа, которому он стал неблагодарен и в котором лидирующую роль играла русская нация, принадлежащая, по последним данным учёных (в том числе антропологов), к ариям. Только не фашиствующим. А бесноватый Шикльгрубер, приобретший известность под псевдонимом Гитлер, затесался в их ряды только по присущему ему самозванству.
В ходу у минкиных и другая версия – о том, что в первые десять дней с немцами никто не воевал, потому что «народ – и, соответственно, армия – не хотел умирать за советский строй, за сталинский социализм, за диктатуру пролетариата. Но потом, когда народ понял, что фашисты хуже большевиков, начало расти сопротивление врагу и война превратилась в отечественную»[12]. Она рождена одним из первых постсоветских квазилибералов, человеком вроде бы здравомысленным в отличие от А. Минкина, но тоже не из благих побуждений, и легко опровергается свидетельствами принимавших участие в первых июньских боях 1941 года немецких военачальников, которых трудно заподозрить в добрых чувствах к Красной Армии. «Первые сражения в июне 1941 года показали нам, – отмечает начальник штаба 4-й немецкой
