style="font-size:15px;"> – Да, мама?
– Вера… знает про этот дом?
– Да, – ответил Андрей слегка напряженно. – Я сообщил ей адрес. По закону после развода, с кем бы ни остался ребенок, другой родитель имеет право на общение с ним. Но не думаю, что она приедет.
– А она…
– Мамуля, давай сейчас не будем об этом. Сегодня и так день сумасшедший выдался.
– Я что-нибудь приготовлю, – снова засуетилась Елизавета Ивановна.
– У меня все с собой, только разогреть нужно, – успокоил ее Андрей.
Они поужинали, попили чаю, после чего Андрей открыл ноутбук и погрузился в работу, а Елизавета Ивановна с Аллой читали книгу. Правда, девочка читала вслух неохотно и с куда большим удовольствием посидела бы перед телевизором (как раз сейчас должны показывать «Ледниковый период»!), но бабушка была неумолима. Маркиз лежал на кресле, мирно посапывая и изредка подергивая ухом.
– Почему ты дома не снимаешь косынку? – Елизавета Ивановна обратила внимание на то, что внучка постоянно была в бандане.
– Не хочу, – тут же, отвернувшись, надула губки Алла.
– Но голова должна дышать, – попробовала урезонить ее Елизавета Ивановна.
– Как она может дышать? Человек дышит ртом! – с вызовом ответила Алла.
– Человек дышит легкими, – не отрываясь от экрана, пробормотал Андрей.
– Может, она тебя послушает? – обратилась к сыну женщина.
Андрей поднял голову.
– Алла, – позвал он. – От того, что ты постоянно в бандане, ничего не изменится, – как можно мягче сказал он.
– Ну и что?
– Бабушка права, сними, и тебе самой станет намного легче, вот увидишь.
Поколебавшись какое-то время, Алла нехотя сняла бандану, ее темные глаза снова вызывающе блеснули, мол, только попробуйте засмеяться или же даже улыбнуться!
Девочка была лысой. Абсолютно лысой. После лечения химиотерапией злокачественные клетки исчезли, но облысение (естественный побочный эффект) по какой-то неясной причине ни в какую не желало исчезать, и голова Аллы напоминала бильярдный шар. Если можно себе вообразить бильярдный шар с печальными детскими глазами, а в последнее время они были только такими. Не росли больше волосы, и все тут. Это при том, что брови у Аллы выросли тут же. Врачи успокаивали, мол, все это вопрос времени, но Андрей уже сам видел, что вопрос этот уж слишком как-то затянулся. В садике и старой школе дети не упускали возможности подразнить дочку («Лысая башка, дай пирожка!»), и Андрей с затаенным страхом думал, что же ждет ее в новой школе? Парик?
Уложив Аллу спать, Елизавета Ивановна села напротив сына.
– Я неспроста намекнула сегодня тебе о своей квартире, – промолвила она, сцепив перед собой пальцы, натруженные, с шишковатыми суставами. – Пока ты был в ресторане, а Аллочка спала, я слушала радио.
– И? – вопросительно
