и глотая слова, она рассказала о случившемся. Таксист вежливо молчал и даже не просил успокоить надрывающуюся в плаче Надю, у которой покраснело от натуги все лицо. Девочка, захлебываясь словами повторяла, что хочет к папе, а мама плохая.
Максим приехал всего лишь спустя пять минут, после того как Алина и Надя перешагнули порог дома. Надя уже успокоилась и не рыдала, только всхлипывала и бросала на мать обиженные взгляды.
Но в тот момент Надя только раздражала Алина, хотелось отвесить подзатыльник сильнее, чтобы наконец-то Надя куда-то ушла и не мелькала рядом. Это было не впервой, но в этот раз вспышка раздражения была такой силы, что Алине показалось, что она способна едва ли не убить свою дочь. Та постоянно капризничала и что-то требовала и Алина в этот момент, за что после ненавидела себя, искренне желала, чтобы её дочь просто исчезла.
В младенчестве Надя постоянно плакала. Она не давала спать ни Максиму, ни Алине. Максим спокойно вставал по ночам и укачивал дочурку, напевая колыбельную.
Казалось, его совершенно не волнует отсутствие сна и не раздражает детский плач.
Алина утыкалась лицом в подушку, крепко жмуря глаза, стараясь игнорировать раздражающий детский плач.
Алина не могла понять, что хочет Надя. Казалось, та плачет лишь для того, чтобы плакать, и чтобы Алина не сделала та продолжала вопить. Девочка взрослела, а её нрав не менялся.
Надя росла до ужаса капризной, она постоянно что-то требовала. Постоянно говорила, что хочет к папе, могла бросить тарелку с едой на пол, если ей что-то не нравилось и постоянно требовала внимания, времени, красивых вещей. Всего-всего-всего.
Максим с отцовской любовью называл на Надю принцессой, а Алина мысленно, с какой-то злостью, думала о том, что та по-настоящему избалованная принцесска. Алина не прекращала попытки донести до Максима, что тот излишне балует дочь, но казалось, он за своей слепой отцовской любовью не видит проблемы.
Лишь, когда Алина была в обществе своей подруги – Кристины, ей казалось, что она сбрасывает вечно сковывающие её тяжеленые кандалы неуверенности в себе, раздражения, неудовлетворенности и разочарования.
Кристина была её коллегой, они познакомились и сдружились благодаря работе. Она была женщиной тридцати лет, но поразительно молодо выглядящей. Кристина курила, завивала темные волосы и читала Достоевского. У неё был громкий смех и лукавые темные глаза.
Кристина всегда была в центре внимания и принимала его со снисхождением. Она, с небрежным изяществом и пухлыми губами накрашенными алой помадой, смотрелась выигрышно даже на фоне совсем молодых девушек.
Максим всеми силами пытался скрыть свою ярую антипатию к Кристине, но он не был способен на ложь или игру в симпатии. Его выдавало напряженное выражение лица, застивший взгляд и еле заметно искажавшаяся полоса губ.
Все его существо осуждало эту женщину, и он искренне
