его уже сделал незнакомец, чьё дыхание должно было доноситься поблизости. Должно, но не доносилось! И тут Тихомир Иваныч крепко задумался: «А человек ли это вовсе?»
Старец пошёл вперёд. Тяжелый пещерный воздух больно бил по разгоряченным от беготни лёгким. Он выставил руки вперёд, делая каждый шаг так, будто пересекает кишащую аллигаторами Амазонку ночью, под лунным светом и по головам рептилий. Один аккуратный шажок. Другой. Воображение рисовало картины из пещеры троллей, где пол устлан костьми вперемешку с останками убитых животных. Сами тролли, прекрасно чувствовавшие себя в ночное время, давно промышляли снаружи в поисках свежих жертв, а он, старый дурак, забрался в их логово, чтобы докопаться до истины и, возможно, предотвратить конец света.
Сделав ещё пару шагов, дед Тихомир понял, что подстроился под темноту, так как давление больше не терзало трещащую по швам голову, и глаза могли сфокусироваться на мелькающих силуэтах вдалеке. Сказать, что они не понравились ему – отнюдь; старца терзали совершенно иные тревоги, и теперь сердце забилось так, как никогда прежде. Из-за поворота стали выглядывать отблески мистического свечения, раскрывшие наскальную роспись – целая россыпь рунических знаков, с виду насчитывающих не одну тысячу лет до нашей эры. Пещера, как потом догадался старик, была воплощением заклинания такой силы, что легко бы заставила планету крутиться в обратном направлении. Знаки питали её, как плутониевый стержень насыщает энергией атомный реактор. И в самом центре этого колдовства сейчас оказался он и его дорожный мешок, переброшенный через плечо.
Ландшафт уходящих вдаль стен понемногу стал меняться, а плотность знаков возрастала. Вскоре он дошёл до участка, когда, спрятавшись за выступом, увидел настоящую гирлянду из символов, стекающихся к – Тихомир слегка высунулся из-за каменной преграды – огромной двери! Прямоугольное изваяние чуть подавалось наружу. Оно было скорее похоже на саркофаг, замурованный в стене, а вовсе не на обычную «Калитку в другой мир», как подумал про себя дед. Саркофаг отличался мощной защитой, способной выстоять против любого оружия. Помимо внушительного вида, его вдобавок окутывала полупрозрачная аура, которая считывала каждого, кто осмеливался приблизиться к этому проходу. Если бы не она, не плотный воздушный поток, Джек мог оказаться рядом, в этой смертельно опасной пещере, но живым. Как пролез сам Тихомир – остаётся загадкой.
Зачатки мыслей насчёт пропавшей собаки были изгнаны появлением призывателя. Тихомир ужаснулся, когда к двери приблизился не кто иной, как Фёдор из соседнего посёлка. Старик правильно делал, что выжидал и держался на расстоянии – лицо Фёдора исказилось, впало, изо рта капала слюна, а сам он шаркал, загребая ногами.
Когда Фёдор начал медленно проговаривать одному ему ведомые слова на каком-то мистическом наречии, Иваныч понял, что перед ним самый настоящий призыватель, потерявший человеческую природу, и приближаться к нему – обрекать себя на гибель.
Тихомир Иваныч
