– от испуга он даже не сразу в ней признал свою любимую рыжую Раду, огромную дворнягу, жившую у бабы Нюры. Она свалила его с ног и, прижав к земле, начала вилять хвостом так сильно, что у Саши все тело заходило ходуном. Если бы не окрик старушки, так бы он и пролежал под Радой полдня.
– А ну иди сюда, дура рыжая, это же Сашка, зачем ты его калечишь-то!
Рада слезла с мальчика и побежала к хозяйке, закрутившись вокруг нее.
– Ты чего бродишь один, а? Где бабка твоя?
– Да она… – начал Саша, вставая на ноги и отряхиваясь от земли. – Она в город уехала.
– Зачем же? – удивленно спросила баба Нюра.
– Не знаю, Наташа говорит, что бумаги подписывать какие-то.
– Бумаги? Да не надо ей подписывать никаких… – она смотрела на бетонную дорожку и возила по ней веником. – Тоже мне выдумали! А у тебя деньги на мороженое есть?
– Не-а.
– И у меня нет, – старушка засмеялась и опустила руку в карман платья. – Вот тебе сахарный кубик, возьми: во время войны моя тетка нам давала по такому кубику на день рождения, как десерт. А перед смертью она собрала нас всех и все приговаривала: «Солнышки мои, на кого же вы у меня останетесь?..» Имен уже вспомнить не могла, поэтому всех называла солнышками, чтобы не перепутать. А оставила она нас на своего мужа – ух и бил же он меня, чудовище! Ну ладно, бери сахар, бери. – В мягкой и влажной руке она протянула Саше сероватый кубик. – Беги домой и бабушке, как вернется, привет от меня передавай.
Конечно, он не стал есть сахар: вернувшись домой, он попытался скормить его курам, но без особого успеха – куры боялись Сашу, который гонялся за ними по всему двору, так что, заслышав его шаги, они бросались врассыпную, кто куда – кто за сарай, а кто и вовсе проворно бежал в огород, прячась в зарослях гороха, обвивавшего ряды тонких высоких прутьев.
После визита к бабушкиной подруге день пошел в обычном русле. В ожидании обеда Саша прошелся по картофельным грядкам, высматривая колорадских жуков и их красных личинок и, если находил кого, бросал в мутноватую пластиковую бутылку, которую прихватил с собой. Как раз когда он закончил ежедневный осмотр, Наташа позвала есть: проходя по двору, он опять услышал испуганное кудахтанье кур, бросавшихся наутек, и подумал, что курицы очень глупые существа.
На обед сестра разогрела вчерашние щи. Саша не любил их, но сегодня отчего-то они ему понравились: он ел их из эмалированной железной миски, украшенной васильками, и смотрел на аккуратно застеленную бабушкину кровать – стол находился в самой большой комнате в доме, где она спала. Солнце бродило по кофейному пледу и ковру, висевшему на стене, а тени от яблочных веток двигались за ним. Полуживая крупная муха лениво стучалась в стекло, оказавшись в узком промежутке между белым кружевным тюлем и окном. Уставая, она садилась на деревянный подоконник и бродила по нему взад-вперед, а Саша смотрел на нее и вдруг понял, что
