– Гуди ласково звал ее Лизушка. Но чарам Лиззи поддавались не все гости. «Честно говоря, она напоминала мне ведьму, – говорил один из сотрудников мужа. – Не в том смысле, что страшная, а что-то было такое в ее поведении». Иногда она могла неожиданно выдать гостю хорошую порцию неприятных слов, и мало не казалось никому – особенно рисковали женщины, уделявшие чрезмерное внимание ее мужу. Но она могла сорваться и вообще без видимой причины. Лора вспоминала один такой взрыв, когда Лиззи выбежала из дома, заявив, что никогда не вернется. Гуди спокойно сел в машину и тащился за ней на скорости две мили в час, пока Лиззи не остыла и не села в машину – тогда они поехали домой.
Гуди были не в новинку перепады настроения жены. Если Лиззи слишком уж заносило, он спрашивал, не забыла ли она принять свое лекарство от щитовидки. Вряд ли эти перепады были следствием состояния ее щитовидной железы, отмечал биограф Пинкуса, доктор Леон Сперофф. Спрашивая о лекарстве, писал Сперофф, Гуди как бы подавал сигнал, что она перешла границы приемлемого и пора сбавить обороты. «Когда она была в норме, лучше ее человека не было, – вспоминал брат Пинкуса Алекс. – Но когда она забывала принять лекарство, то случались всплески ревности и ярости, которые за долгие годы успели отвратить многих коллег, помощников и союзников Гуди… В биографии Гуди это был важный фактор».
Пытаясь научиться водить, Лиззи разбила машину и с тех пор не хотела садиться за руль. Иногда Гуди просил своих секретарей поработать для нее шоферами. Некоторые соглашались, другие нет – частью из-за того, что это не входило в их рабочие задачи, частью из-за того, что миссис Пинкус умела быть очень неприятной. Было и еще одно следствие ее поздних подъемов и перемен настроения: Гуди, не различавший цветов, прослыл человеком, не умеющим одеваться – без Лиззи он даже не мог подобрать подходящий галстук к рубашке.
После многих лет союза с этой непростой и восхитительной женщиной Гуди, бывало, как мальчишка, писал ей какие-нибудь дурацкие стишки, и когда его посещала муза, Лиззи утром находила листок бумаги с нацарапанными строчками у себя на подушке – чтобы прочла, как только проснется.
Прожив вместе не один десяток лет, Гуди и Лиззи были все так же друг в друга влюблены и так заняты друг другом, что – по мнению некоторых родственников – дети у них были обделены вниманием. Между долгими рабочими часами и безумным обожанием жены Гуди нечасто находил время для Джона и Лоры, и однажды, когда Лора еще училась в начальной школе, Лиззи настояла, чтобы ее муж выделил в своем расписании отдельное время для дочери. Гуди и Лора начали регулярно ездить в Бостон в театр и на концерты. Лора любила эти вылазки, хотя вспоминала потом, что отец большинство представлений проспал.
У Пинкуса не было формальной должности, не было аспирантов, помогавших в лаборатории. Он был одновременно и ученым, пытавшимся выйти за пределы считавшегося возможным, и сооснователем бизнеса,
