style="font-size:15px;"> На холме взад-вперед бегали дети, топча и тревожа землю. От того сползал снег, журча ручьями, обнажая мокрую и теплую Ярилину горку.
– Хорошо бы еще меду на праздник.
– А где Бортята, куда пошел Бортята? Хмельная голова кругами вела его к лесу.
– Отойти-ка к лесу, – проваливаясь в талый снег, бортник прислонился к дереву, – тут покойнее. Глупая баба. Мой мед… у меня такой мед, что от одного глотка – ну все сразу видишь, все понимаешь. Воткак выпьешь… Хорошо здесь. Что это со мной?
Бортник сонно схватился за бороду…
Люди внизу копошились, толпились, пели. Леший прищурил глаз и присвистнул:
– Опять. Поспать не дадут.
Он спустился с вершины ели и крикнул в сторону:
– Нечего дурака-то валять. Идем смотреть на праздник.
– А может, снова к бортнику?
– Ты что, не видишь? Ему и без нас уже весело.
– И нечего тебе проказить, – стоя на четвереньках, бортник ухватил кикимору за скользкий хвост, – я и сам так умею.
Она обернула к нему лукавое звериное личико, высунула язык и протянула тонким голоском:
– Ы-ы-ы…
– Вот тебе и «ы». Совсем распоясались. Что я тебе – коняга, что ли? Уснуть нельзя, сразу тебе какая ни есть нечисть то рога приставит, то из бороды косы заплетет. Ну виданное ли дело из бороды косы плести?
Пока он это произносил, бывший в его руках хвост дернулся, да так сильно, что бортник не удержал его, и злодейка шмыгнула в кусты. Бортник погрозил ей вслед рукой.
– Нет, я тебе покажу, я тебе покажу. Ты думаешь, я какой простой мужик? Нет, я – бортник, я почище тебя колдовство знаю. Нет у вас такого права, чтобы из бороды косы плести.
Протерев глаза, бортник тоже подошел к холму и там, глядя на то возникающие, то исчезающие девичьи хороводы, спросил:
– Скажи, Добрита, почему ко мне все какая-то такая нечисть лезет, то кикимора, то лешаки, лохматики? Нет бы что-нибудь покрасивее, кому-то русалки попадаются.
– А ты, Бортята, пьешь много да по лесам много шатаешься.
– И прицепятся так ведь, что не отвяжешься.
– А ты потише, а то еще обидятся. Дружить со всеми надо, это ведь хорошо, что они тебя привечают.
– Уж очень беспокойно. Да и мне вот кажется, что они к меду пристрастились. Кто-то его у меня тайком потягивает. Вот как выпью, они сразу где-то и пошевеливаются.
– Это еще надо подумать, они ли? До твоего меду и без них много охотников.
– Тише, – попросили рядом. С вершины холма донесся звонкий голос Веснянки:
Солнышко-семенушко,
Выгляни, красное,
Из-за гор-горы!
Выгляни, солнышко,
До вешней поры!
Видело ль ты, ведрышко,
Красную весну?
Встретило ли, красное,
Ты свою сестру?
Видело ли солнышко,
Старую
