ножки у ней колесом. Дача хороша, к электричеству подключился, огурцы посадил, забор поставил, к председателю ходил – пил с ним, пил с соседом, с другим соседом пил, поймал вора – отвинтил башку, сдал в милицию, заодно написал заявление о потери партбилета. Потом с соседом с новым поругался, а потом с ним выпил. Чадо родилось, козлом не блеет – плачет, копытцами не сучит – ножками дрыгает, хочет сиську, а сисек у меня дома хватает
«Пффф!» – огласил дворик неприятный звук спускаемого газа.
– Какая мраза гадит? – осведомился Михалыч. – Клёпа вынюхай!
– Это точно не я, – сказал один мужичонка.
– Да, это точно он! – сказал Клёпа, обнюхивая мужичка, и согнутые в локтях руки его забились о бока, как крылья.
Звук хлопающих крыльев распространялся.
Из окна ближнего дома послышался крик:
– Клёпка, дорогой мой, – обедать, сукин сын, жратвы дома – прорва!
– Приструни свою паскуду! – сказал сердитый Михалыч и замахнулся фишкой.
– Вот сейчас этим и займусь, – сказал Клёпа и, вытянув из гитары мимо проходящего дворового музыканта струну, побежал с нею наверх. К себе. В квартиру.
Там он наткнулся струной на жену – и сразу попал в то место, что в простонародье именуется… Он проткнул струной сначала одну… И принялся продевать ее через второю… И таким образом он сшивал вместе две… А женщина пела временные песни и ругалась властно матом. Из… вылетали синие медведи, кастрюли и матрёшки. С губ Клёпы текла вонючая слюна, и от радости закатились к небу его смердящие глазёнки.
Макаронки
Денег вовсе не было. Но была одна идея, с которой я отправился в эконом-магазин «Грош цена», где продавались в развес макаронные изделия. Я долго ходил вдоль стеллажей, шурша целлулоидными упаковками и якобы выбирая, почитывал способ употребления того или иного продукта. Потом, подойдя к лоткам с макаронами, я набил ими все карманы и отправился мимо касс к выходу. Кассирша говорит, приветливо этак:
– Что же вы у нас ничего не купили?
Я говорю, улыбчиво:
– Непокупной день сегодня, видно, выдался!
– А как же макароны? – встрял охранник. – Вы так на них смотрели, аж слюнки текли!
Я говорю:
– Так у вас там бардак такой: даже пакетиков нету, чтоб макароны набрать!
– Как это нету? Ну-ка проследуйте за мной, сейчас разберёмся, – скомандовал охранник.
Я неохотно поплёлся вслед, отвергнув мысль о побеге. На моё счастье возле лотков тёрся старик во взъерошенном и разношенном старом пальто. Из-под воротника в глаза бросался тяжёлый бугристый нос. Руки убраны в карманы, а босые ноги в калоши.
– Так как же, нету? – говорит охранник, указывая на стопку целлофановых пакетиков.
– Это вы называете пакетиками? – говорю я. – Да они же порвутся, как только я начну набирать…
В это время
