марксистов, налоговиков и налетчиков, охотников и охранников, политологов и полиглотов, ревизоров и резидентов, совладельцев и современников, таксистов и токсикоманов, утопистов и утопленников, футболистов и футуристов, халдеев и халявщиков, целителей и ценителей, чревоугодников и чревовещателей, шантажистов и шахматистов, щеголей и щеглов, экскаваторщиков и экспрессионистов, юристов и юмористов, язвенников и язычников; среди аморальных и аморфных, богатых и богоизбранных, внедренных и внебрачных, горемычных и гармоничных, демоничных и демократичных, единодушных и единоличных, желанных и жеманных, заботливых и заболевших, инфернальных и инфантильных, креативных и крепостных, лицемерных и лицензионных, местных и местечковых, неверующих и невероятных, отставных и отстойных, придирчивых и придуривающихся, раненых и ранимых, сильных и сильнозависимых, трезвых и тревожных, уморительных и умозрительных, фанатичных и фантастичных, хилых и хитрых, циничных и цикличных, чумовых и чумазых, шагающих и шатающихся, щекотливых и щетинистых, экзотичных и экзальтированных, юлящих и юрких, ядреных и ядовитых; среди авторитетных автолюбителей и безмозглых безумцев, великовозрастных валютчиков и гигантских гимнастов, двоюродных двойников и ерепенистых еретиков, жалких жуликов и знатных знахарей, импульсивных империалистов и кичливых карикатуристов, ленивых лодырей и мечтательных мучеников, наивных наперсточников и обманчивых обитателей, перспективных параноиков и редкостных реалистов, самобытных сапожников и трагичных театралов, угрюмых угнетателей и фундаментальных фармацевтов, хороших холопов и цепких цензоров, шутливых шаманов и щербатых щелкоперов; среди эксклюзивных эксплуататоров, юродивых ювелиров, да ясновидящих ямщиков…И среди тех, кто тоже не успел на метро.
На горизонте замаячила бурная ночь.
Типовые трудодни
На работу Никита подтянулся с заметным опозданием. Без особых на то оснований, просто не спешил. Для пунктуального прихода через изнуряющую спешку причин как-то не находилось. За опоздание полагалось разве что легкое порицание, в худшем случае – неопасный нагоняй. Никто не желал лишаться ценных кадров, хотя в чем именно заключалась эта ценность, зачастую оставалось загадкой и для самих наемников. Времени и желания поразмышлять над этим отчего-то и не возникало.
Но такой уж оформилась структура рынка труда: офисы под завязку набивались менеджерами и пиарщиками, маркетологами и креативщиками, имиджмейкерами и продажниками, как некогда кишели рабочими БАМ или Магнитка. Те же, что и при новом строе устроились строителями и столярами – вместо почестей и песен в свой адрес подпадали под подозрение и почитались в обществе за маргиналов, хотя и производили реальную работу, да, кстати, и зарабатывали частенько существенно больше. Зато офисные пчелы имели дело, шутка ли сказать, с компьютерами и принтерами, факсами и флешками, сканерами и браузерами, без устали впаривая друг другу
