спешившим отчитаться своим покровителям, что заказали целый пакет услуг у правильной фирмы, то есть свои контракты исполняют конкретно.
У ресепшна сонно сновал охранник Геннадий – крепкий малый с мягким рукопожатием, почти бессменно мелькающий у входа, служившего одновременно и выходом. Старожил Геннадий, кажется, был сполна доволен службой и судьбой, давно подыскав свое место в жизни. В свой выходной он смотрел футбол и пил пиво. А все свободное от хлопот отдыха время он бдительно старался не пропускать чужих, но запускать своих – тех, которые с пропусками – и пресекал коварные набеги торговых кочевников. Никита был из своих, а потому Геннадий, лишь завидев знакомого, считай, старинного друга, спешил поделиться с ним своими наблюдениями и впечатлениями по жизни – от последнего футбола до вкусовых особенностей новой марки пива. В этом весь Геннадий.
По офису легко порхали нарядные бабочки – девушки всех возрастов и возможностей. И зачастую складывалось ощущение, что большинство из них рассчитывает устроить жизнь не столько посредством трудовых свершений и достижений, сколько через потенциальный шанс приглянуться кому-либо из холостых учредителей, изредка посещавших офисное гнездо, чтобы решать вопросы и раздавать ответы. Мальчишек в офисе водилось все же поменьше. Однако в офисных джунглях находили приют самые разные формы жизни: встречались и кошки, и мухи, и пауки. И даже невидимые обыденному глазу жучки. Никита общался в основном с людьми. Преимущественно с теми из них, кто не относился всерьез к царящей кругом корпоративной кутерьме. И для кого занять когда-нибудь место начальника отдела не являлось высшей формой самореализации и мечтой детства. К счастью, процент адекватных ребят и девчат все же не опускался ниже допустимого, что внушало робкую надежду на то, что Россия еще воспрянет ото сна. Шутка.
Вменяемых людей, по-видимому, отличал несколько философический подход к похождениям на работу. Работа даже на работе не перерастала в заботу, оставаясь на задворках сознания. Ведь не атомную станцию строим, не людей живых лечим… Так чего и кого ради надрывать животы, когда пилеж государственных средств осуществлялся в высших кабинетах, куда простым бессмертным вход заказан. Конечно, кое-какие осадки в виде серых зарплат выпадали и менеджерам, и прочим участникам марафона, но прямой зависимости между вкладом в дело и оплатой труда отчего-то так и не сложилось. Больно уж многим врезался в память пример менеджера Севы Невинного, притащившего конторе контракт на миллион и запросившего свои 10 % от сделки, как в договоре написано, но в итоге лишь бесславно уволенного по разгромной статье, да так и не получившего законных процентов от сделки. То и другим была наука и намек. Мол, не надо брать на себя слишком уж много одеяла. У нас тут как бы демократия, конечно, а все же суверенная и управляемая, причем в ручном режиме.
Сбросив рюкзачок в менеджерской кабинке, Никита отправился в курилку.
