эти вопросы переплелись в сознании Брэда, но структурировались по важности: одни звучали отчетливо, другие смутно, – но шепот доносился со всех сторон, взывая к тому, чтобы быть услышанным, потому что каждый вопрос уже содержал в себе ответ. Просто надо найти его.
Ники расхаживала по комнате, прижав одну руку к животу, другой подперев подбородок. Ему вдруг пришло в голову, что, подобно ей, двое из четырех жертв – блондинки. И все, как она, – красивы.
Что бы могло прийти на ум убийце, посмотри он в эту минуту на Ники сквозь щель в стене? Брэд подавил мгновенно возникшее желание проверить, вдруг такая щель действительно есть и кто-то в нее подсматривает. Вместо этого он окинул взглядом Ники – ее стройные ноги, длинные волосы, набегающие волнами на плечи, блестящие глаза, в которых застыл вопрос. Указательный палец, рассеянно пощипывающий полные губы. Безупречный овал лица…
«Испытал ли бы убийца желание? Нет. Желание ни при чем, так ведь? Да, она красива, но мало ли на свете красивых женщин? Коллекционера Невест влечет что-то иное».
Из многочисленных романов, случившихся у него за последние десять дет, лишь четыре продолжались больше двух месяцев, и каждый новый обрывался быстрее, чем предыдущий. Ники однажды упрекнула, что он старается играть роль «скверного мальчишки». На его взгляд, точнее другое определение – разборчивый. В конце концов, у него есть вкус.
После всего, через что он прошел, ему следует быть разборчивым.
Ники сейчас тридцать один год, она вышла замуж в девятнадцать, через полгода развелась. Защитила кандидатскую в Каролинском университете. Исключительно умна, с чувством юмора, склонна к глубокому погружению в события, которые у большинства людей вызывают лишь тяжелый вздох.
Уже одно это должно возбудить убийцу, не так ли? И если бы Ники с ним столкнулась, это бы возбудило его?
«Нет», – решил Брэд.
– Ты бы ему понравилась, – сказал он.
Ники рассеянно повернулась к нему.
– Ты что-то сказал?
Он мысленно одернул себя. Это один из тех нередких случаев, когда откровенность не на пользу.
– Просто подумал, что она ему понравилась. И обратился к ней – «ты». То есть жертва. Ему. Ты бы ему понравилась. В смысле она бы ему понравилась.
Ким пришла на выручку.
– Ты что, с трупами разговаривать начал? Ничего, бывает. Я сама частенько этим занимаюсь.
– А ведь ты на меня смотрел, когда говорил это, – заметила Ники.
– Ну да. Такая у меня привычка.
– Глазеть на женщин? Или на меня?
– И то и другое, по ситуации.
Ее губы изогнулись в слабой улыбке. Она подмигнула ему. Ну, не откровенно подмигнула, но правое веко шевельнулось, это точно. Или показалось?
Ники отвернулась, заставив Брэда испытать весьма неприятное чувство. В попытке выказать сострадание распятой женщине он вроде как вторгся в ее внутренний мир.
А ведь история ее оставалась пока нераскрытой и требовала к себе
