взгляд – растерянный и мягкий. – Я его потерял.
– Лонни, что там было, на той лужайке?
– Ничего. Давай не будем об этом. Где мы, вообще?
– Лонни…
– Я ничего не помню, – сказал он уже мягче. – Все как будто в тумане. Мы шли по улице… услышали какой-то звук… а потом мы побежали. Вот и все, что я помню. – Он помолчал и добавил по-детски жалобным голосом, от которого Дорис пробрал озноб: – Зачем бы мне было его выбрасывать, мой пиджак? Он мне нравился. Он подходил к брюкам. – Он запрокинул голову и громко расхохотался совершенно безумным смехом. Дорис опять стало страшно. Потому что она поняла: что бы Лонни там ни увидел, за изгородью, это было настолько ужасно, что он малость съехал с катушек. Она бы, наверное, тоже слегка повернулась… если бы она это видела. Но это уже не имело значения. Сейчас им надо выбираться отсюда. Возвращаться в отель, к детям.
– Давай поймаем такси. Я хочу домой.
– Но Джон… – начал было Лонни.
– Да черт с ним, с твоим Джоном! – закричала она. – Здесь все неправильно, все не так, и я хочу взять такси и поехать домой!
– Ну хорошо, хорошо. – Лонни провел дрожащей рукой по лбу. – Поедем домой. Вот только… где тут такси? Ты видишь?
Дорис огляделась. На самом деле на широкой, мощенной булыжником Норрис-роуд не было вообще никакого движения. По центру улицы тянулись ржавые трамвайные рельсы. На той стороне, напротив цветочного магазина, стояла древняя малолитражка на трех колесах. Чуть дальше, уже на их стороне улицы, виднелся припаркованный у тротуара мотоцикл «ямаха». И все. Шум машин доносился, но откуда-то издалека.
– Может быть, тут закрыли движение. Может быть, улицу ремонтируют, – пробормотал Лонни, а потом сделал одну очень странную вещь… во всяком случае, странную для такого спокойного и уверенного в себе человека, каким он был всегда. Он оглянулся через плечо, словно опасаясь, что за ними кто-то гонится.
– Пойдем пешком, – предложили Дорис.
– Куда?
– Куда угодно. Главное – выбраться из Крауч-Энда. А потом мы поймаем такси. Когда выберемся отсюда. – Она вдруг преисполнилась стопроцентной уверенности, что именно так все и будет. Хорошо быть хоть в чем-то уверенной.
– Ладно, как скажешь. – Похоже, Лонни был очень даже не против, чтобы она «приняла командование».
Они пошли вдоль по Норрис-роуд навстречу заходящему солнцу. Непрерывный гул проезжающих вдалеке машин оставался неизменным: он не отдалялся, но и не приближался. Как и ровный напор ветра. Отсутствие людей и машин начинало действовать Дорис на нервы. Ей очень не нравилось, что на улице так пустынно. У нее было стойкое ощущение, что за ними наблюдают. Она попыталась не зацикливаться на этом, но у нее ничего не вышло. Звуки их с Лонни шагов
(ПОДЗЕМНЫЙ УЖАС ПОГЛОТИЛ ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕЛОВЕК)
отдавались гулким эхом. Происшествие у живой изгороди никак не шло у Дорис из головы, и в конце концов она снова спросила:
– Лонни, что это было?
Он
