ещё блюда присутствовали у Хайбýдэ?
– Ну, за сардинками, как я уж говорил, следовала стерлядка, понимаешь ли, да этак кольчиками, омары. Ближе к центру – икорка красная в великолепном, прозрачном венецианском сосуде, обложенном кусочками льда. Вдоль стола, по центру, фазаны, заливной поросёнок, два прозрачных, закрытых крышками блюда с горячими раками. Ты только представь себе, каковы были эти мерзавцы – раки! Там же матлот из налимов. Я уже и не говорю о седле барашка, окороках, балыках, ветчине, колбасах. А каков был, скажу я тебе, черепаший суп вприкуску с горячими пирожками, начинёнными мясом австралийских кузнечиков? А бульон на мадагаскарских перепелах с малайзийскими древесно-земляными червячками. У-у, пальчики оближешь! Это было что-то!
Не обойду стороной и спиртные напитки. Стол – полон разных водок, коньяков, вин. Человек разносит на серебряном подносе хрустальные рюмки и бокалы. Второй – на таком же подносе, но чуть больше, бутылочки с горячительным и веселящим. Третий, по твоему указанию, заполняет рюмки и бокалы согласно твоего указания. Лично я решил отведать только два сорта вин – «Сен-Жюльен» и «Эль-де-Пердьи». Отличные полусухие вина, скажу я тебе. Затем рюмочку водочки смирновской откушал. За ней испробовал кофею с хорошей «гаваной». Что ещё надо простому смертному для полного счастья? Проиграл мысленно в голове всю важность ситуации, в которой я когда-то очутился, а?
– Полцарства отдал бы за подобную ситуацию, случись бы она со мной, – выдавил из себя Сидор Аляповатых.
– Да у тебя его никогда и не было, «царства» этого, – сообщил Никифор неприятную для Сидора новость. – Вот если б ты сказал, к примеру, мол, а ну их этих «бэчэ», забудем о них…
– А ну их этих «бэчэ», забудем о них! – слово в слово поторопился повтором заверить Сидор Никифора. – Что дальше?
В голосе его промелькнула робкая, маленькая надежда на большие гастрономические перспективы.
– Слово джентльмена?
– Чтоб я сдох! Слово моё твердо, как легированная сталь!
– Лады. Тогда пошли ко мне…
До позднего вечера в одном из окон квартиры Никифора Безаппеляционного не гас свет. Оба друга ели блины с икрой, заливая их бодряще-веселящими напитками. Вели приятные беседы на философские темы и каждый раз, после очередного возлияния, негромким дуэтом пели любимую ЖЭКовскую песенку:
Битте-дритте пень-колода через понедельник,
Жили-были не тужили – я и мой брательник.
Моя мама с моим папой так уж нас любили,
Что путёвку в жизнь большую дать не позабыли.
Мы науки не чурались в каждый третий вторник,
И теперь братан – сантехник, я же – старший дворник.
Трам-тара-рам-там, трам-там-там.
Разговоров о реформах в сфере ЖКХ больше уже не заводилось: их словно и не существовало.
Дух изобретательства
(Читать только изобретателям и рационализаторам)
Усовершенствованье
