предпочтения и прочие любопытные сведения. Умело составленный запрос к базе данных мог выдать список искомых личностей, наиболее удовлетворяющих требованиям ищущего. Но…
Список возможных претендентов на руку и сердце принцессы был огромен. И это еще мягко сказано! При этом мало кто полноценно вписывался в рамки, очерченные завещанием. Тысячи людей приближались к «идеалу», но при этом оказывались либо ущербными физически, либо имели неприятную, отталкивающую с точки зрения Сельвины внешность. Красавцы же, как правило, наоборот являли собой совершенно бездарные пустышки и никчемные личности.
Просматривая кажущиеся бесконечными списки мужчин и их голографические образы, Сельвина ощущала, как постепенно тупеет от всего этого разнообразного единообразия. Невообразимо уставший мозг уже отказывался воспринимать образы, а во сне разражался кошмарами.
В ночных видениях Сельвине чудилось, будто ее окружают наседающие толпы людей сплошь мужского пола с требованиями оценить их, а над ними возвышался ее отец и спрашивал ехидным голосом принца: «Ну что, дорогая Сельвиночка, ты выбрала наконец?» Сельвина пыталась убежать от толпы, укрыться в каком-нибудь укромном уголке, но не могла отыскать места, где бы ее оставили в покое…
На второй день поисков вконец измотанная Сельвина решила бросить свои не приносящие желаемого результата занятия. Тем более, выяснился крайне неприятный факт: окраинные системы Королевства из рук вон плохо занимались регистрацией жителей, и в казалось бы полной базе данных наличествовали явные серьезные прорехи.
Нужно было придумать нечто иное, какой-то другой способ. Но пока ничего путного ей в голову не приходило. Желая отвлечься от всего, Сельвина прогуливалась в компании своей фрейлины в саду, вдыхая ароматы цветов и трав и слушая трели диковинных птиц, завезенных с других звездных систем.
А тем временем принц Корх развернул бурную деятельность по подготовке к собственной коронации. Вместо того, чтобы заниматься неотложными государственными делами, Корх как угорелый носился по дворцу и вмешивался во все без исключения: от расстановки мебели до женских туалетов. Его визгливый, порой срывающийся в фальцет голос, вырываясь из окон дворца, распугивал птиц и вызывал у Сельвины приступы сильнейшего раздражения и мигрени.
– Куда ты его потащил?.. Я тебе куда сказал?.. Болван, не зеленый, а синий! Синий, понимаешь?!. Нет, нужно покороче!.. Куда ты столы поставил, остолоп? Я тебе как сказал? Поперек!.. А стулья? Где ты нашел этот хлам?! Ты меня убить хочешь?.. Шторы подбери! Подбери шторы, говорю! Да, вот так…
Корх, казалось, был неутомим. Он поспевал везде и всюду, никому не давая спуску, и больше мешал, чем содействовал приготовлениям. Все это продолжалось до глубокого вечера второго дня.
Приближался день коронации.
На космодром одно за другим прибывали суда вассалов Соединенного Королевства. Бурные «рукоплескательные» встречи постановки а-ля принц Корх, больше напоминавшие маскарад, нежели дипломатические
