этой темной, пропитанной чадом комнате было и в самом деле очень душно. Длинноногий приложил руку к сердцу, как бы давая понять, что уже едва держится. Затем его огромное тело стал сотрясать ужасающий громкий кашель, от которого на лбу выступил пот. Но Лэнлуа, спокойно дождавшись окончания жуткого спазма, с равнодушием, весьма свойственным тому бурному времени, сказал:
– Придется сидеть тут и ждать, пока рак на горе не свистнет. Страшно не хочется упустить очередь.
– Ну вам тут еще часа четыре сидеть… В этой духотище.
– Можно подумать, вы аристократ, гражданин Рато! Воздух вам, видите ли, не нравится!
– Еще неизвестно, как бы запели вы в этой вонючей комнате, будь у вас одно легкое, – прохрипел гигант, преодолевая одышку.
– Так и не ждите, – заключил Лэнлуа, беспечно пожав своими узенькими плечами. – А если вам все же не хочется пропустить свою очередь…
– Нет, не хочется, – огрызнулся Рато. – Пойду немного пройдусь. Я ненадолго. Я теперь третий. Если не успею вернуться, валяйте вы, а я следом. Но я успею… – на этих словах гигант зашелся в новом приступе кашля. Еще через несколько мгновений он тяжело вышел из комнаты и зашлепал своими деревянными башмаками по лестнице.
В комнате произошло небольшое перемещение, после которого все вновь застыли в позах безмолвного ожидания.
Тем временем девушка, несколько мгновений назад вышедшая из комнаты мамаши Тео с заплаканными глазами, медленно спустившись по лестнице, вышла на свежий воздух.
Рю де ла Планшет на самом деле весьма мало походила на улицу, поскольку домов на ней почти не было, да и расположены они были весьма неблизко друг от друга. С одной стороны находился огромный ров без воды, отсекающий от остального города довольно приличную, контролируемую военными территорию, расположенную вокруг Бастилии. Дом, в котором квартировала матушка Тео, принадлежал небольшой группе подобных ему построек, с верхних этажей которых были отчетливо видны развалины ужасной тюрьмы. Непосредственно же перед этими домами находились Сент-Антуанские ворота, миновав которые прохожий мог добраться из отдаленного уголка Парижа до более оживленных кварталов великого города.
Покинув зловонные апартаменты матушки Тео, девушка постояла некоторое время, с наслаждением вдыхая приятный чистый воздух, после чего не спеша направилась к Сент-Антуанским воротам.
Она очень устала, поскольку пришла сюда пешком из отдаленного Сен-Жерменского предместья, где ютилась в небольшой комнатенке вместе с матерью, сестрой и маленьким братом. Кроме того, ее страшно утомило длительное ожидание на неудобной узкой скамье, а дикие прорицания мистической старухи, которые, как ей казалось, будут длиться вечно, окончательно вымотали ее нервы.
Но теперь все это было уже позади, и она забыла об усталости; Регина де Серваль шла на свидание с любимым в условленное место, давно уже облюбованное ими, – портик церкви Пти-Сен-Антуан.
Они
