ветер? – забеспокоился Эйрик.
– Да. Ветер сильный, и с моря на берег наползает чёрная туча, – взволнованно произнесла Рагнейда, приоткрыв дверь.
Над морем засверкали молнии, и раздались громовые раскаты. Зашумел ливень.
– Как-то сейчас в море нашим друзьям? Справится ли Лейв? – встревожилась Торхильда.
– Он толковый моряк и смелый воин. Мы с ним однажды попали в сильную бурю. Лейв знает, что надо делать в таких случаях. Меня печалит другое. Похоже, Вегард стареет. На этот раз он не предупредил о надвигающейся грозе, – сказал Эйрик.
– Может, им ещё не поздно возвратиться? – спросила Торхильда.
– Лейв настоящий викинг. Он не вернётся, – уверенно произнёс Эйрик.
– Но они все могут погибнуть! Всякий раз я, провожая в поход тебя, Эйрик, молю Бога, чтобы ты вернулся. Теперь мне придётся молиться за сына, а вскоре и за остальных наших детей. Ведь рано или поздно они тоже отправятся к дальним берегам, – вздохнула Торхильда.
– Не унывай! Такова доля всех матерей, жён и сестёр викингов. А сейчас возвращаться назад Лейв не станет хотя бы, чтобы не рисковать кораблями и людьми, которые волны могут разбить о скалы, выпирающие из воды перед входом в бухту. К тому же, с Лейвом плывут Ингвар, Вегард и Ульвар. Они всегда помогали мне выпутаться из самых серьёзных передряг. Всё будет хорошо, – уверил жену Эйрик.
– Но твои друзья находятся не на кнорре Лейва, а на драккаре, – напомнила Торхильда.
– Это, конечно, немного хуже, – сказал Эйрик.
– Зато Лейв взял на борт своего корабля епископа Джереми, – напомнил Торвальд.
– Хорошо ещё, что Лейв взял Джереми, а не легата Себастьяна, – произнёс Эйрик.
– Кто это такой? – спросил Торвальд.
– Был такой епископ в Иглстоуне. Мне о нём рассказывали Ингвар и Ульвар.
– Ты нам о нём не говорил, – сказал Торстейн.
– Я же говорю, что он был, – сказал Эйрик.
– Он умер? – спросила Торхильда.
– Да, он умер. Конечно, легат Себастьян не собирался умирать, но у нашего Ульвара оказались достаточно крепкие руки, а у легата была слишком хрупкая шея.
– Этот мужлан Ульвар посмел поднять руку на легата? – возмутилась Торхильда.
– Если бы Ульвар не сделал этого, и я, и все мои друзья, викинги, были бы поджарены на кострах, разложенных на центральной площади Иглстоуна, – хмуро сдвинув брови, сказал Эйрик. – А я, если и собираюсь сгореть в огне, то не живым на костре, а в очищающем душу пламени, которое охватит драккар, когда я отправлюсь на нём в свой последний путь. Я хочу, чтобы этот огонь заметил Великий Один и прислал за мной валькирий.
Снова прогрохотал гром.
– Тор негодует. Богу грома и молнии надо принести жертву. Поскорее заколите ягнёнка, – попросил Эйрик. – Сделайте это ради Лейва, его жены, моих друзей и всех викингов, которые сейчас в море.
– Торвальд, исполни волю отца! – тихо сказала Рагнейда.
– Я
