как она думала, должна быть провозглашена радостная весть.
– Вы просто обманщики! – выдержав паузу, сказала Валя нарисованным магам и оторвала страничку прошедшего дня.
Девочка уселась за стол, дунула несколько раз изо рта тёплым воздухом на замёрзшие пальцы, затем надела шерстяные рукавицы и продолжила рисовать незаконченный рисунок на обложке книги.
Лучи солнца изобразила падающими до земли. Вокруг светила поплыли стайкой белые летние облака. Поляна с кудрявой берёзой быстро усеялась крупной земляникой. Окончив рисовать последнюю ягоду, Валя глубоко вздохнула и рядом, на другом листе обложки, нарисовала огурец, котлету и летящий вверх от неё пар, непочатую буханку хлеба. Она долго глядела на рисунок, не сводя с него голодных глаз. Валя будто почувствовала запах изображённых продуктов и вкус от них во рту, отчего обильно за щеками выделилась слюна.
Девочка с восторгом вспомнила, как в прошлом году мама накрыла великолепный праздничный стол, и ту радость новогоднего веселья с восхитительным ароматом ели и мандаринов.
Она проглотила собравшуюся слюну и поглядела на ходики, которые недружелюбно показали, что до обеда осталось ещё три с половиной часа.
Раздался щелчок в репродукторе, и прозвучал мирный голос диктора:
– Внимание! Говорит Ленинград! Слушай нас, родная страна. У микрофона поэтесса Ольга Берггольц.
Валя улеглась в кровать и укрылась одеялами.
Зазвучал знакомый, любимый голос:
В ещё невиданном уборе
Завьюженный огромный дот —
Так Ленинград – гвардеец-город —
Встречает этот Новый год.
Валя закрыла усталые глаза, и её склонило в сон.
Поэтесса с любовью, пониманием, с горечью и надеждой читала далее обращённое к ленинградцам-братьям своё стихотворение:
Как беден стол, как меркнут свечи!
Но я клянусь – мы никогда
Правдивей и теплее встречи
Не знали в прежние года…
Девочка недослушала проникновенное творение, прочувствованное собственной плотью и душой поэтессы до последних человеческих глубин. Валя мирно засопела, уносясь от смертельной действительности.
Во сне она увидела ласковое море, которое крепко запомнила, когда однажды ездила с родителями в солнечный Крым.
Тёплая морская вода ласково набегала на её ноги. Валя всякий раз заливалась громким смехом, когда волна, окаймлённая белым барашком, окатывала её с ног до головы. Наигравшись с морем, она повалилась в горячий песок, с огромным удовольствием впитывая всем телом живительное тепло кварцевых кристаллов, нагретых южным солнцем, и от души наслаждалась близким присутствием любимых – отца и матери. Папа пощекотал её за пятки, а Валя игриво их отдёрнула в сторону и, громко засмеявшись, подставила вновь.
Но прикосновения
