нередко становясь связующим звеном между ними и даже родоначальниками новых направлений, ведь на стыке полученных знаний чаще появлялись свежие идеи.
Наиболее престижными у них, в Ахейском ликее считались кафедры «УПС» (Управление путей сообщения), «МИФ» (Механика, информатика, физика)», «ЗБС» (Здоровье, биоинженерия, спорт) и ещё, пожалуй, «Кварта» – гуманитарная кафедра с известными выходцами – знаменитыми художниками, музыкантами, поэтами. Архитектурный профиль «Кварты» был настолько силён, что давал фору даже проектировочному бюро «МИФа», выполняющему крупные инженерные заказы и зарабатывающему на этом огромные деньги.
Александр преподавал на довольно слабеньком нейро-профиле «ЗБСа», и в последнее время дела там шли неважно. Ведь совсем рядом, всего в семистах с небольшим километрах, в Аквилейском ликее, располагалась известная на весь союз кафедра «Нейрологии и развития мозга» под руководством профессора Гавриловского, оснащённая самым современным оборудованием для изучения мозга и операций на нём. Лучшие хирурги, учёные и преподаватели стекались туда, как мухи на мёд, потому что при кафедре был выстроен великолепный научно-исследовательский центр с огромным госпиталем и невероятным Александровским парком, с потерями, но перевезённым сюда аж из самого Питера много лет назад.
Именно там, в шуме молоденьких дубов, будучи студентом первого курса высшего ликея, проходил практику и Алекс, но на втором курсе он влюбился и не смог сдать выпускной экзамен, а потом погорячился при разговоре с профессором Гавриловским и пулей вылетел из ликея. Затем, впрочем, без проблем, поступил на кафедру ЗБС в Ахейском ликее, закончил её и остался преподавать после учёбы. Сейчас, находясь на подсосе Союзного министерства инженерии и науки, преподаватели получали необходимый денежный минимум зарплаты и совсем мизерный научный – на исследования. Обучать обучали, но открытий не делали, и, в общем-то, прозябали. И Алекс, естественно, тоже. Его надёжным союзником на этом нудном поприще был Юджин – друг и верный на протяжении последних лет. Они вместе учились, а потом и сами обучали ликеистов на «ЗБСе», но по разным профилям – Юдж преподавал «психонейроиммунологию».
У Юджина был сегодня выходной, а это значит, что он сто процентов сидит дома и сочиняет свои стишки. Сашин друг уже давно забил на карьеру, работал, конечно, но так, для галочки, чтобы оплачивать аренду и огромные счета за электричество. Всё свободное время он уделял каляканью, как называл его стихоплетство Алекс. Зато у Юджина хоть какое-то хобби было, а вот у него самого ни с чем особо не складывалось. «Какая-то размазня, а не человек. Всё не так идёт. Всё через жопу. Но почему?» – упрекнул он сам себя.
Алек вечно принимал какие-то не такие решения, или с ним что-то случалось. Самой первой нелепостью было в возрасте десяти лет уехать от матери из Македонии, потому
