Конечно, половина были девчонки, две трети – малолетки, но оставшаяся часть была практически непобедимой. Тем более что только у них в филе работала самая сильная во всём полисе спортивная школа имени Попенченко, которую в народе называли «По печени». Алекс тоже занимался там всё детство и юность, бездумно перепрыгивая с одного единоборства на другое, но никогда не становясь каким-либо выдающимся спортсменом – так, вторые-третьи места на городских соревнованиях. Хотя некоторые знакомые ребята становились не только чемпионами Ахеи, но и не раз выигрывали Золотой кубок Союза полисов. Он вспоминал, как раньше…
– Шурик! – знакомый, давно мучавший его душу голос всколыхнул сердце. Отказываясь поверить, он замер и закрыл глаза. Потом резко открыл их и медленно повернулся.
Это была Алиса.
*
– Шурик, как хорошо, что я вас нашла, – Алиса громко крикнула и махнула ему рукой так, что даже прохожие обернулись. На ней была накинута розовая тонкая жилетка, голубые джинсы и бежевые кеды. Девушка смущённо улыбалась, подзывая его к себе. Боже, она была прекрасна – хрупкая, юная, безупречно красивая, притягивающая к себе взгляды. Шурик остолбенел и очнулся только, когда какой-то проходящий рядом мужик пробасил:
– Тебя такая девушка зовёт, а ты как телепень!
И Шурик побежал к ней. Остановившись подле в нерешительности, он замер и как можно более спокойно сказал:
– Здравствуй. Те.
– Привет, Шурик, дружочек, мне срочно нужна твоя помощь, – она мягко положила ему руку на плечо. – Пойдём, в мобиль сядем.
Сев и захлопнув дверь, Алекс почувствовал внимательный взгляд Алисы и утонул в её глазах. А она в это время быстро заговорила:
– Шурик, послушай меня. Мне нужна помощь. – Она сглотнула, и её глаза увлажнились. – Папа умирает.
– Аттал Иванович умирает? – очнулся и не поверил Алекс. – Но что с ним могло?..
– Инсульт, – произнесла она, недослушав. – Кровоизлияние.
– А точно? Кто ставил диагноз? – сразу начал пытаться помогать Алекс.
– Профессор Гавриловский в Аквилейском госпитале, – отрицательно покачала она головой, и Шурик стих. Это все меняло. Имя Гавриловского слишком много значило в научной среде, чтобы отрицать его мнение.
– Алиса, скажи, чем я могу помочь? – решительно выдохнул он.
– Я бы хотела, чтобы ты, знаешь, посмотрел на него, бумаги медицинские почитал, у дядь Вити должны быть. Сможешь? Скажешь потом его диагноз русским языком, что да как. Мы должны знать, Шурик, понимаешь, я должна знать правду. – Нижняя губа Алисы задрожала, и по щеке мелькнула вниз слезинка.
– Конечно, конечно, Алиса, какие вопросы, поехали! – заволновался Шурик.
– Погоди-погоди, а у тебя паспорт с собой? – она сбила
