воля, я бы и макияж профессиональный неделю бы носила, но не повезло, мама приучила меня мыть лицо два раза в день. Но вернёмся к свадебной церемонии. Всё было красиво и помпезно. Все присутствующие были веселы. Все, кроме меня. Дело в том, что на пути от главной двери к алтарю я поняла, что замуж не хочу. Тогда я списала это чувство на предсвадебный стресс, хотя первые звоночки зазвучали ещё до церкви, что греха-то таить…
Уже на моём девичнике всё вопило о том, что я слишком спешу надеть фату. Знаков было столько, что не заметить их мог только кто-то очень тупая. На девичник я, наряженная сексуальной баварской девушкой, ходила с подругами по городу, продавая клубнику. Это финская традиция: подружки невесты обряжают будущую жену в смешной костюм, и она типа собирает деньги на семейную жизнь, продавая всякую шнягу вроде конфет. В итоге всё заканчивается попойкой. Ну так вот, первый же мой «покупатель» заглянул мне в глаза и сказал: «Девочка, я там уже был, – (намекая на брак), – не надо». Когда же вся клубника была распродана, подружки устроили мне так называемое «интервью с невестой», засыпав вопросами типа хочу ли я детей. Мой ответ был: «Я бы хотела хотеть иметь детей». Ещё звоночек.
Дальше был медовый месяц (медовые пять дней) в самом романтичном городе Европы – Венеции. По Венеции я ходила с кислой миной от осознания того, что в сём романтичном городе я со своим самоваром, а вокруг столько секси-гондольеров.
Потом началась моя семейная жизнь, и лучше не стало. Я старалась. Вот честно старалась. Хотя и это была ошибка. Надо было не стараться, а уходить. Ещё тогда, ещё в церкви. Но я же верила в любовь и брак и в то, что, если долго мучиться, что-нибудь получится. Что-нибудь и получилось. Хрень полнейшая.
Справедливости ради нужно заметить, что всё развалилось не только по моей вине. Для всего нужны двое: и чтобы создать семью, и чтобы её разрушить. Так что Вилле тоже принимал во всём активное участие. Он тоже был не готов. Не готов к быту, к принятию совместных решений, не готов нести ответственность не только за себя, но и за другого человека. Не готов он был и к ссорам, и к моим попыткам что-то склеить.
А ещё, как я поняла слишком поздно, муж мой был натурой увлекающейся. Нет-нет, бабником он не был. Но он выбирал себе предмет увлечения и отдавался ему без остатка, пока это увлечение не проходило. К сожалению, таким увлечением была и я. Когда же наши отношения стали остывать, Вилле всерьёз увлёкся восточными единоборствами и потратил все наши сбережения на самурайский меч, дальше он впал в альтруизм и одолжил деньги, которые мы копили на мой день рождения, своему другу, который, по словам моего благоверного, «в них больше нуждался».
…А в один прекрасный день он привёл из приюта собаку и сообщил, что нашёл Бога, и… ушёл в леса.
Я тоже ушла… на работу. Переехала в другой город и посвятила себя карьере, как многие женщины, не нашедшие себя в браке.
Говорят,
