А я что? Я проглотила от неожиданности. Не могу сказать, что пожалела об этом, но все равно. Не разевайте рот, мало ли что вам туда запихнут…
Таблетка, видимо, подействовала, потому что танцевала я без устали, а когда клуб начал пустеть, разозлилась: мол, приехали на Ибицу, заплатили бешеные деньги за билет, а народ расходится уже в четыре утра, как в деревенском финском баре! В итоге выяснилось, что на часах не четыре утра, как мне казалось, а вовсе даже восемь, а танцевать мы начали в одиннадцать вечера. Неплохо так вставило испанское лекарство. Зато Франциско вставил плохо. Простите уж за каламбур. Сколькими таблетками закинулся мой новоиспечённый друг, я не знаю, но ощущение было, как будто я переспала с зайчиком из рекламы батареек энерджайзер. Очень энергично, однообразно и завод никак не кончался… В отель к Алёне я вернулась далеко за полдень, измученная и разочарованная. Заснуть мне удалось лишь к вечеру, а проснулась я уже с соплями. Ослабленный накануне иммунитет дал сбой, и я подхватила Алёнкин вирус. Вот и накрылись все мои последующие клубы медным тазом. Зато мне довелось встретить самого настоящего жиголо!!! Прикиньте! А дело было так…
На завтраке в нашем отеле я заприметила ну ооооочень красивого молодого человека за одним столиком с дамой старше его раза в два. Прямо дикий мезальянс. Можно было бы предположить, что мадам его родственница, если бы красавчик не поглаживал её по руке во время разговора. При том разговаривал он с ней, а смотрел на меня. Смотрел нагло, призывно и в упор. Я смутилась даже, ибо в те времена была ещё юна и относительно не испорчена. Да-да, знаю, кто-то скажет, что очень даже испорчена, но всё в сравнении познаётся. Так вот, в сравнении с тем юношей я была очень даже себе невинна.
Лирическое отступление: про мезальянс – это мне тогда по молодости показалось, а сейчас, в свои сорок годиков, я уверена, что, когда кавалер моложе дамы лет на двадцать, это и не мезальянс вовсе, а крупное везение.
А теперь к сути. После завтрака Алёнка моя пошла жариться на пляже, а я с температурой и соплями после вчерашних бдений приползла в прибрежное кафе. Взяла чая, книжку и закинула голую стройную ногу на низенькую каменную оградку, что шла вокруг террасы. Почему голую? Да потому что я была в купальнике. Жарко же и пляж… Сижу, болею. И вот моему затуманенному гриппом взору открывается видение. В кафе заходит то самое прекрасное создание из моего отеля, только уже без дамы. Я не могу его не описать. Представьте себе безупречные классические черты лица и фигуру «Давида» работы Микеланджело, чёрные как смоль волосы и небесно-голубые глаза. Если бы ещё эти глаза не светились пороком, его можно было бы сравнить с ангелом. Я даже помню его имя. Его звали Сильвио, и всё в нём было прекрасно. О, Сильвио, Сильвио!
Дьяволёнок посмотрел на меня так же нагло, как за завтраком, и, ни грамма не смущаясь, продефилировал ко мне и уселся рядом. Во время коротенькой беседы
