align="center">(ядовитые воспоминания)
Просыпаться я привыкла от полного насыщения сном, потому как глухие темные шторы позволяют мне это делать. Но в комнате у Элли не так как у меня. У неё светлая и просторная комната, с большим окном, через которое, в 7 утра уже полностью проникает солнечный свет.
Я встаю с кровати и чувствую небольшую слабость и ломоту в теле от вчерашнего. По дороге на кухню, я собираю в хвост свои растрепанные волосы и чувствую приятный запах еды. У плиты стоит Элли и, пританцовывая, переворачивает ванильные капкейки.
– Доброе утро, Мери, как спалось?
– Я спала без задних ног.
Элли расставляет тарелки со стаканами на маленький круглый стол и говорит, что я могу принять душ, пока она накрывает.
Горячая вода обдает всё мое тело, я наконец-то чувствую себя немного легче. Махровый фисташковый халат обволакивает и согревает. Я перебираюсь на кухню. На столе уже стоит тарелка с капкейками, кувшин с апельсиновым соком и малиновый джем. От всего этого разыгрывается аппетит. Элли накладывает себе и мне пару капкейков и наконец, спрашивает:
– Ты хорошо обдумала свой переезд к Максу?
– Да. Идти мне больше некуда, да и к тому же, по-моему, это лучший исход из всего того, что произошло между нами с Максом.
На моем лице невольно появляется непринужденная улыбка, мне начинает казаться, что боль уходит.
После завтрака Элли предложила мне прогуляться вместе с её парнем, по ближайшей аллее. Мы втроём идём по узкой дорожке. Элли и её парень Джейк, идут за руку и о чем-то говорят, время от времени заливаясь хохотом. Я не слышу их разговора. Взгляд устремлен вдаль, мимо меня, как кинопленка, крутятся воспоминания. В ступни отдаёт током, когда я ставлю ногу в то место, где когда-то я шла вместе с Максом. В душе появляется какое-то непонятное чувство, будто ощущение того, что что-то не так. Когда мы доходим до зоны с лавками, я говорю Элли, что посижу здесь одна, а они, на обратном пути, меня заберут.
Я присаживаюсь на свое место, как бы ощущая рядом с собой Макса. Я чувствую, как его руки обнимают мои плечи, губы нежно целуют в щеку. От этих воспоминаний на коже появляются красные «следы памяти» его тела, как кодеки, отпечатанные на определённом участке моей бледноватой кожи. С глаз неконтролируемо скатываются слезы. Резко переходя в реальность, я начинаю навзрыд плакать от того, что все это – лишь моя живая память, надёжно хранящая каждое воспоминание, колющее, словно игла.
В конечном итоге я пришла домой сама. Элли пришла только через пару часов.
Дверной замок проворачивает ключ, Элли залетает в комнату.
– Господи, ты здесь, слава богу. Почему ты не брала трубку, я звонила тебе 7 раз.
– У меня разрядился телефон, прости.
Немного отдышавшись, Элли спрашивает, почему я пришла домой раньше неё.
– Ты знаешь, я ведь осталась сидеть на той лавке, где мы всегда сидели с Максом. Я вообще-то часто туда хожу, но в этот раз, будто в последний. Мне стало
