дубняк – высоченные в три обхвата взрослого человека шириной столетние дубы. Идём, собираем лесную землянику, дикую клубнику по опушке. Вот и мост через реку, вернее насыпь и клади, оставшиеся от мельницы. А когда-то здесь была мельница и прочная земляная насыпь, по которой проезжали не только телеги, гружёные зерном, но и полуторатонки с различным грузом. Переходим мы через реку и поднимаемся в гору. Гора крутая, поднимаемся с трудом. Первую остановку делаем у большого камня, очевидно принесенного сюда когда-то ледником. Камень такой большой, что кажется на нём можно было бы поставить настоящий жилой дом. Отдохнув, поднимаемся выше, делая следующую остановку у колодца – здесь одно удовольствие попить холодной водицы в такую жару. Подъём продолжается и вот мы у цели нашего путешествия – в магазине: нам поручено купить хлеба и сахара, а за керосином придётся идти в следующий раз. Продавщицей здесь красавица Нинка из крайней избы нашей деревни, но нам она не делает никаких поблажек, а порой и обсчитывает. Домой с грузом мы идём другой, более короткой дорогой мимо деревни Пески, просёлочной дорогой, а затем лесом. Вот мы и дома.
Забыла сказать, что под магазин был приспособлен чей-то кирпичный дом c пристройкой и подвалами, наверное конфискованный или оставленный бывшими хозяевами в неспокойные революционные годы. Что ещё вспоминается? То, что эту дорогу практически ежедневно и в любую погоду приходилось преодолевать почтальону Полине, которая жила в соседней деревне Косовой, что была ещё дальше нашей деревни вверх по реке, а за корреспонденцией ей приходилось ходить в почтовое отделение Б. Белыничи. Совсем плохи стали дела, когда половодьем снесло клади через Осетр. Тогда переходить через реку приходилось, перепрыгивая с одного крупного камня на другой. Мне было жаль Полину и жителей наших небольших деревень, которым надо было с таким трудом перебираться через реку, чтобы попасть в магазин, на почту и на кладбище, а детям в школу. И, несмотря на то, что изменились границы сельских административных районов и наши деревни перешли в ведение Алферьевского сельсовета, а Б. Белыничи, по другую сторону реки – к Авдеевскому, всё равно время от времени приходилось перебираться через реку.
Тогда я уже была студенткой и решила помочь жителям, написав в газету, кажется «Сельскую жизнь» фельетон, как оба сельсовета смотрят друг на друга исподлобья, но ничего не предпринимают для постройки моста. Когда я вернулась из деревни в Москву, меня ожидало казенное письмо из редакции газеты. В нём говорилось, что если меня этот вопрос до сих пор волнует, я должна позвонить по такому-то телефону. Я не преминула это сделать и услышала в ответ, что сейчас уборочная страда и не до мостов. Вот я уже на пенсии, а воз и ныне там. Мало того и по камням теперь не перебраться, а только в брод, а течение у порогов очень сильное. Причем брод довольно глубокий, порой вода доходит вплоть до шейки. Ни тогда,
