ухмыльнулся, ничуть не обидевшийся дед, – сам такой в малолетстве был. Всё мне дай прямо с пылу с жару, невмочь ждать было. Ты, парень, пойми, скажу я тебе, что ты хочешь, так ведь ты всех вопросов не задашь, ты ж ничего об энтом мире не знаешь. Усёк?
Пацан обиженно надулся, но не стал напирать.
– Да, не держи зла, парень! Если кратко, то не все попадают сразу в рай или ад – это понятно? Ага! А вот мне нет – не уверен я, что есть какой-то рай или ад. Потому как сама жизнь наша грешная она похлеще ада будет, а успокоился в земле и вона тебе чистый рай – за скотиной ходить не надо, пахать-сеять не требуется, детей на ноги ставить не нужно, от бабы проклятущей сбежал и потерялся. Ну, чем не райская жисть?
– И что, нам теперь тут вечно быть? Не хочу! – Алина, представив перспективы, готова была снова впасть в истерику. – Не хочу, отправляйте меня дальше, хоть в ад, но сразу!
– Ты, это, не спеши в ад, девонька, там, по слухам, ничего хорошего-то нет. Котлы смоляные, да сковородки – это для дураков. Там что-то похлеще, чего все боятся пуще смерти! Да, и не могу я вас никуда отправить, я ж не Бог! Живу тут, пока по мне решение не примут.
– Ладно, не отвлекаемся, что там дальше? – подтолкнул Егор разговор в нужную сторону. – Что с энергией?
Старик поморгал глазами, словно потеряв нить разговора, поскрёб в затылке, сдвинув шляпу на нос, пробормотал что-то себе под нос, крякнул и продолжил.
– Энергия? Ага! Всё дело в ней проклятой! Мы ж теперь без тела, никто нам ту энергию, как при жизни, на блюдечке не принесёт, стало быть, хочешь жить, умей вертеться. Ищи, как той энергии добыть, да своей не потерять, потому как охотников много, а ты у себя один. Кто не спрятался, я не виноват! – он довольно захихикал, явно вспомнив момент кражи энергии у пригорюнившихся свежеупокоенных.
– Я же тут в похоронном зале чего обитаю? Ага, именно что! Человек, как чувство проявит, так у него душа-то и раскрывается, как кошелёк у простухи на базаре – берите, люди добрые, кому сколько нужно! Я человек не жадный, мне много не надо, возьму по чуть-чуть от каждого, у них не убудет, а мне на пропитание и налоги как раз уплачу.
– Чего? Какие налоги, дед? Ты с дуба рухнул? – возмутился Михалыч. – Балаболишь всякую глупость!
– Такие вот налоги, – сердито пробурчал старик и сплюнул под ноги, – обложили, как волков на охоте красными флажками. Сам не заплатишь положенное, всё заберут и уравняют с нулём, в смысле станешь ты никем и ничем.
– Откуда они знают, что ты энергию у кого-то взял? – насторожился Егор.
– Они всё знают! – уверенно ответил старик.
– Кто знает, кто заберёт? – Михалыч нахмурился.
– А вот они и заберут, – старик ткнул пальцем куда-то за спины слушателей. – Теперь с ними объясняйтесь, касатики, а я на сегодня свободен! Господа, четыре души и все ваши, – дед сиял, как начищенный медяк. – Надеюсь, наш уговор по-прежнему в силе?
