Порознь вам с ними не совладать! Делай, что сказано, парень!»
– Эй, быстро в круг и дайте руки друг другу, делаем кольцо! Быстро, не спрашивайте, я знаю, что говорю! – он сам схватил за руки Михалыча и Алину, предоставив тем замкнуть круг через Корня.
На мгновение они заколебались, глядя на пацана с ненавистью, но тот не стал ждать и сам вцепился в них мёртвой хваткой.
– Не знаю, что ты задумал, но за базар ответишь, если нас сейчас грохнут! – пробормотал он негромко, поёживаясь от неприязненных взглядов соседей по кольцу.
«Повторяй за мной и пусть все говорят то же самое!»
– Сейчас я буду говорить, повторяйте за мной! – приказал Егор.
– Эй, вы, чем там занимаетесь? – всполошился гаишник. – Быстро к обочине! – он замахал полосатой палкой, словно снова стоял на дороге в засаде, ловя будущих клиентов.
– Не безобразничайте, вы нарушаете порядок, вам будет назначен повышенный налог! – заверещал толстячок с портфелем.
«Мы круг, мы едины! Моя сила, твоя сила, наша сила!»
– Мы круг! – словно эхо подхватило слова Егора. – Мы едины! Моя сила, твоя сила, наша сила!
– Всякий, не подчиняющийся требованиям законной власти, подлежит уничтожению без права обжалования, – заявил чиновник и махнул рукой в сторону круга.
Гаишник направил в них полосатую палку. Толстячок, выхватил из портфеля печать, с довольным видом развернул её в сторону ребят и нажал скрытую кнопку. Чиновник резким движением выдернул из кармана пиджака нечто, похожее на толстую шариковую ручку. Из каждого предмета вырвался кинжальный поток ярко-голубой энергии, направленный в протестантов.
Потоки схлестнулись в непосредственной близости от ребят и закружились, не в силах преодолеть препятствие. Нечто невидимое, но чрезвычайно прочное отталкивало поток враждебной энергии, не позволяя ей впиться в тела защитников маленькой Брестской крепости.
«Повторяйте дальше! С добром добро, со злом зло! Ко мне с мечом, получи мечом! За зло в ночи заплатят палачи!»
Только отзвенели последние слова, произнесённые воодушевившимся хором голосов, как всполохи энергии, пытавшиеся взломать защиту, неожиданно развернулись в обратную сторону и ударили в саму троицу, создав каналы, моментально забравшие у них энергию. Теперь уже троица засуетилась, отбиваясь от собственного порождения, пытаясь выбраться из него, словно из болота.
– Вы пожалеете… это невиданная наглость… мы ещё встретимся… – угасающие крики потерялись вместе с ними.
Едва видимые образы грозной тройки будто ветром вымело из помещения. В зале снова повисла вязкая тишина.
– Мне больно, – пискнула Алина, – отпустите руки, что вы их сжали, как тисками?
– Думаешь можно? – почему-то шёпотом спросил Михалыч, обращаясь к Егору.
– Не знаю, но сразу они точно не прибегут, – неуверенно
