проигнорировал многозначительно оттопыренный палец и зарылся в коробку с вещами:
– И где это всё?
– Нету…
Как выяснилось, сам великан этого не видел. Но водила, который вместе с импортными, тело привёз всё рассказал: и про перо в кулаке, и как, перекошенную от страха рожу, пытались пригладить, и как зубы клещами пытались разжать, чтобы вытащить шаманский подарок.
УАЗик трясло и подбрасывало. Нормальная дорога закончилась ещё в Горно-Алтайске, грунтовка до села под июньскими дождями размокла, а по плато дорогу вообще забыли проложить. Мы с Сеней азартно подскакивали на ухабах, незаметно сколупывая ту грязь, что сама от скачки не отвалилась. Пару часов назад нам пришлось выталкивать машину из колеи, пока Ратмира была за рулём, вот и уделались.
По ощущениям мы проехали куда больше пяти часов, но я мужественно молчал. Во-первых, был под впечатлением от рассказа медбрата, а во-вторых, оттого что наконец увидел мою красавицу без куртки.
Когда мы застряли, ей пришлось пересесть на водительское, там-то она и сняла балахон и осталась в одной футболке. Все мечты о черной роскоши волос разбились о суровую реальность. Ратмира была лысой, и ей это странным образом шло. К тому же её руки покрывали татуировки с каким-то этническим мотивом. Затейливый рисунок обхватывал предплечье и уходил дальше под футболку, и только возле уха можно было рассмотреть что-то похожее на крылатую лошадь. Ночь помешала рассмотреть детали. Да и приглядываться к моей красавице без её разрешения, судя по хорошо развитой мускулатуре, было чревато.
– Так, что там с шаманами?
– А-а, шаманы тут ни причём. Я сам потомственный шаман.
– Это можно записать, как признание?
Мой сарказм был проигнорирован с поистине азиатским спокойствием.
– В наших костюмах есть перья сов. Обычных, пятнистых. Как ты себе представляешь золотую сову?
– Ладно, а что с грифоном?
В этот раз ответила Ратмира. Её волшебный голос, тягучий, с лёгким незнакомым акцентом гипнотизировал меня, так бы и слушал всю жизнь.
– Грифон – это страж между мирами. Наши предки использовали эти фигурки в ритуале погребения.
Символично, если учесть, где и при каких обстоятельствах её нашли.
– Ценные? – я пытался понять, в чём интерес амеров.
Она верно истолковала мой вопрос, изящно пожав плечами, пояснила:
– Они деревянные, примерно вот такого размера, – я заворожено следил за тонкими пальцами застывшими на расстоянии пары сантиметров друг от друга. – Сверху слой золотой фольги.
– С экономической точки зрения, их ценность невысока. С точки зрения истории, не настолько чтобы убивать. В каждом скифском кургане их предостаточно. – влез Сеня, явно намекая на чёрный рынок древностей.
Я вспомнил, как один делец из Сербии продал на международном аукционе чёрного кота за несколько миллионов. Усатый якобы принадлежал самой Ванге. Ведьмы и колдуны всего мира передрались за котейку. Чуть позже этот же
