style="font-size:15px;"> –О, дорогой, прекрати. Здесь же ребенок!
Вот тут я смутился так, что покраснели не только лицо, но и шея. Я отвел глаза, и замер, наткнувшись на заинтересованный взгляд Маришь.
–Простите, я думаю что наш гость доказал, что он не ребенок. К тому же,– Маришь взяла меня за руку, и машинально погладила когда-то разбитые пальцы. -Не стоит забывать, что это именно мы пригласили его. Джейкоб, как ты смотришь на то, чтобы пообедать за королевским столом?
От растерянности я просто открыл рот.
–Благодарю, ваше высочество,– все же я взял себя в руки. Или точнее Маришь, взяв меня под руку, повела за королевской четой в другой зал. По правде сказать, мне было совсем неловко идти рядом с принцессой, на пол головы возвышающейся надо мной. Радовало лишь то, что она не видит моего «красивого» лица.
Сидеть за столом, рядом с Маришь, чувствовать на себе взгляды не только правящей семьи, но и десятка слуг за спиной – было верхом моего терпения. В этот момент я был благодарен маме, научившей меня как правильно вести себя в ресторане, как правильно держать нож с вилкой.
За эти пол часа, что я честно пытался поесть, меня раз десять вводили в краску какими-то довольно странными вопросами. Во-первых, мне не сразу поверили что мне на самом деле четырнадцать лет. К концу дискуссии на эту тему я сам уже начал сомневаться в своем возрасте, и мне то казалось что я старше, лет так на десять, то чувствовал себя глупым ребенком.
Во-вторых, мое нежелание носить кружева, истинно аристократическая черта этого мира, была им не понятна. Ну не мог же я заявить королю, одетого в те самые кружева, что это прерогатива женщин подчеркивать свою красоту. Пришлось наговорить столько глупостей про моду моего родного края, что любой дизайнер наверное умер бы на месте от разрыва сердца.
И в-третьих, желание короля, узнать о моей стране. Он категорично избегал слова «мир», косясь на слуг, и это меня убивало больше всего. Зачем заговаривать на такую щепетильную тему, если не хочешь что бы кто-то знал о моем ином происхождении?
–Прошу прощения, ваше величество, я думаю что смогу много рассказать о том месте, от куда я пришел. Но в более спокойном месте.
Я кивнул слуге, положившему мне на тарелку большой кусок мяса, и с блаженством отдал должное мастерству шеф повара. Да, как бы мне не хотелось это признавать, но мама никогда не готовила так вкусно. Порой к нам на стол с ее рук ложились такие яства, на которые даже собаки не хотели смотреть, и мы всеми правдами и неправдами делали вид что нам нравится. Сейчас же, жуя сочное, в меру прожаренное мясо, сдобренное приправами, я был готов застонать от удовольствия.
Правда, я сразу отодвинул от себя подальше бокал с вином. Что бы ни пили аристократы в этом мире, но я, в свои четырнадцать, не собирался становиться хроническим алкоголиком. И по большей части в этом моем решении сыграл роль мой дедушка, любивший прилагаться к бутылке, а потом позорно ползающий по полу и считавший себя то черепахой, то выброшенной на песок рыбой. Его так и увезли в клинику для душевнобольных, в очередном приступе черепахаползания.
