лестнице?
– Одно другому не мешает, – рассудила она, приближаясь ко мне. Лишь на мгновение она расставила руки так, словно хотела обнять меня, но Элина лишь уперла их в бока, осадив: – Мне звонил некий Стефан Марсо. Очень вежливый, приятный мужчина. Сказал, что у него к тебе серьезные намерения, и поблагодарил меня за то, что я воспитала такую… – Она смерила меня высокомерным взглядом. – „Чистую, хорошую“ девочку. Как я понимаю, ты наплела ему сказок.
Я лишь кивнула, не собираясь этого скрывать.
– Я так понимаю, он из Монако?
Я снова кивнула, чувствуя то, что Элине он уже нравится.
– Что ж, я удивлена, но ты оказалась не так безнадежна, как я думала, – Элина присела на мою кровать, ее взгляд был почти пропитан нежностью. – И я рада… Буду рада, если отдам тебя в руки такого состоятельного, благородного мужчины. Уже так и вижу в газетах заголовки…
– Элина!
– Я даже готова забыть те ужасные фотографии, что видела, и вновь разговаривать с тобой.
О Боже, какая честь!
– Тебе важно только это?! Что напишут в журналах?! – я сорвалась на крик, ударив кулаком по матрацу.
– Конечно нет, дорогая, – меня чуть не стошнило от этих лживых слов. – Тебе же он нравится, не так ли? Я хочу, чтобы ты была счастлива.
– Да. Он мне нравится, – и это правда. Стефан действительно нравится мне, как может нравиться любая другая вещь в этом мире. Он хорош собой, воспитан и умен – разумеется. Но моя душа и тело давным-давно находятся в руках демона, которого мне не избежать.
– Вот и отлично. Я рада, что мы теперь забудем о той ужасной сцене между нами. Я надеюсь, ты воспользуешься этим шансом.
С этими словами она встала с моей постели и покинула комнату, оставляя во мне неприятный осадок.
Нет, с ней невозможно поговорить, невозможно разобраться. Элине я нужна только такой – дочерью, что не порочит имя нашей семьи; дочерью, которой она, якобы, могла бы гордиться.
Утром, события вчерашнего дня стали казаться сном. Такое бывает, когда я чувствую, что что-то меняется.
Коул не сделал ничего, когда видел меня с Гидеоном. Возможно, его ревнивый взгляд был всего-то обманом зрения и полетом моей фантазии.
Ночной разговор с мамой и вовсе казался нелепым. Я не могла поверить даже в то, что она назвала меня „дорогая“. Неслыханная ласка с ее стороны.
Отчетливо помню, что перед сном меня осенила идея, кажущаяся на первый взгляд безумной. Я весь месяц наблюдала за тем, как Мерседес разрабатывала свою коллекцию одежды, и я хотела попробовать заняться этим сегодня же – создать свое или дополнить ее коллекцию, разослать по всем журналам, модным домам и… Неужели никто не захочет одеваться в стиле Ребекки Картер?
Сколько себя помню, меня вечно копировали, а мама, которая таскала меня по модельным агентствам, не замечала главного – мне нравится другая сторона процесса.
Я
