грустноватая картинка получалась, пустота и неурожай… А если к нему добавить название хуторка, где прошло детство мамы – Тужиловка, рядом с Пустотино, становиться совсем печально. На ум приходит Некрасов, поэма «Кому на Руси жить хорошо». Те крестьяне из деревень – Заплатова, Дырявина, Разутова, Знобишина, Горелова, Неелова, Неурожайка тож. Не случайно возникла такая топонимика, горести не забывались людьми, для чего хватало оснований. Но люди в те времена свободно расселялись по Руси – земли много, просторно, строили дома, создавали семьи, растили детей и радовались жизни. И в этом заключалась русская воля…
В летний выходной день, в начале 90-х годов, поехали. Отправились на машине Москвич – 2140 (сельский вариант, проверен поездкой на Кавказ), мама, сестры Лида и Надя, и я. Доехали до Рязани, потом дорога пошла на Кораблино. Проехали село Пехлец (каково название, из глубины веков!), родину Марии Михайловны Тимониной, нашей учительницы по химии. Когда добрались до села Пустотино, на родной улице мамы, остановились перед громадной, дома на три, лужей похожей на пруд. Недавно прошли дожди и этот водоем, возникший на разбитой тракторами колее, невозможно было ни форсировать, ни объехать. Мама расстроилась, потому что помнила эту улицу чистой, покрытой зеленой травкой, на которой детьми играли. Пошли пешком, прижимаясь к заборам, встретила двоюродная сестра Вера, по возрасту ровесница мамы. Обрадовалась, начались разговоры, воспоминания. Тетя Вера сказала, что в той луже прошлой осенью утонул человек. Человеку было море по колено, но упал, а выплыть не сумел и затонул, из-за чрезмерной перегрузки алкоголем. Да, не в каждой деревне на улицах такие лужи, в которых люди тонут. Какие люди, какие лужи…
После разговоров и чаев посмотрели на кирпичный дом деда и бабушки мамы, на этой же улице, а потом отправились на местное кладбище, проведать ушедшую родню. На обелиске погибшим на войне, чуть ли не половина одной грани монумента, заполнена фамилией Чебаковы, это девичья фамилия мамы. Тетя Вера и мама обходили могилы, вспоминали, кто кому и какой родней приходился. Смотрели на памятник, называли имена и припоминали случаи, когда приходили похоронки на братьев и дядьев, на ближнюю и дальнюю родню, на друзей детства, в большинстве – сверстников и близких по возрасту павших…
Вернулись, посмотрели с высокого берега на далекую, километра за два, деревеньку внизу, еще одну малую родину мамы. Деревенька расположилась вдоль речки, под названием Мостья. Это были Пустотинские выселки, куда уходили молодые семьи, когда отделялись от родителей. Официальное название хуторка – Максиков посёлок, а местные жители называют его Тужиловкой. Я спросил, откуда это название, хотя догадывался. Мама ответила с улыбкой, что Тужиловка – значит живи и не тужи, в саркастическом смысле, конечно, потому что много тужить приходилось на выселках, прежде чем там новая жизнь налаживалась. Так ушел на выселки мой дед, Василий Семенович Чебаков, когда женился и появились дети. Конечно, помогла семья, и на этой Тужиловке он построил дом (благо – лес рядом).
Детство мамы
