поддаётся дрессировке. Она зависит лишь от тебя самой, от твоего душевного состояния и внутренней силы. У тебя внешняя защита устанавливается при помощи обрядов, символики, амулетов. Всё это имеет временное действие. Обряд делается на определённый срок, символы и амулеты действуют лишь, пока ты носишь предмет при себе. И если, например, кольцо треснет, сломается или потеряется – защита пропадёт. Лучше набивать татуировки…
На этой ноте Уилл задрал футболку вверх, демонстрируя не только потрясающие кубики пресса, но и красивые татуировки на них. Его пресс был словно полотном, где столбиком с исключительной симметрией расположилось несколько символов различного рода. Японские иероглифы, значки из старинных манускриптов и прочее. Символы были маленького размера, умещаясь по четыре на один кубик пресса. Невооружённым взглядом всё это выглядело просто красиво, идеально ровно, симметрично и эстетично. Пялясь на это полотно, я залипла. Пришла в себя лишь тогда, когда Уилл свернул лавочку, отойдя чуть в сторону. И потом я поняла по его усмешке, что он заметил, как я залипла.
– Думаю, ты не увидела китайского символа, защищающего меня от телепатического воздействия, – издевнулся Руссо. Я беззвучно засмеялась, отворачиваясь лицом к стене. – Лоуренс недостаточно сильный телепат, но он растёт. И когда-нибудь сможет пробить твою защиту, если захочет. Так что лучше набить татушку.
– Это потом. Что мне сейчас делать? Вчера ребята приходили – Джон, Сабина и Амелия. Говорят, что Лоуренс злорадствует и намекает на то, что скоро станет сержантом. Он ведь не из тех, кто угомонится, если получит сержанта?
– Не из тех, – согласился обречённо Уилл. – Он готов идти по головам ради достижения цели. Получив толику власти, парень не успокоится, и будет требовать большего.
– Ему нельзя быть сержантом, – анализировала я вслух. – Мне тоже нельзя. Но если я уйду с должности, он её займёт. А если не уйду, он продолжит меня прессовать. И что мне делать?! Может, можно как-то наладить с ним отношения? Просто даже для себя.
– Если он – социопат, то это невозможно. Социопаты почти ничего не чувствуют. С ним нельзя примириться, его можно только поставить на место. Показать, что ты сильнее, что ты способна дать отпор. Что к тебе не стоит соваться. Лучше делать это наедине, чтобы не опозорить его. Потому что всеобщий позор заставит его мстить.
– А если он один не ходит? Если я смогу дать отпор на глазах у его подручных, то разозлю лишь сильнее, опозорив его перед ними.
Уилл поменялся в лице.
– Сколько их было?
Я откашлялась, замолчав. Он не знал, что Лоуренс был не один…
– Не важно, – бросила я. Это бессмысленно, лишь расстрою его. И будет он на меня смотреть, как на умирающего щенка.
– Селин.
– Какая разница? У Лоуренса всегда были подручные! Эти ребята – не социопаты! Они просто податливы… – я нахмурилась, задумавшись над тем, над чем раньше не думала почему-то. –
