жизнь устраивает в качестве платы.
– Устраивает, – кивнул я. – Полностью.
– Эпшку, займись этой операцией, – император повернулся, давая понять, что аудиенция закончена.
– Я выделю лучших людей, – кивнул генерал.
***
Я и еще три офицера империи Уркаса направились к нашему самолету. Где-то на другой стороне взлетной полосы хоронили Баньяна. Целый взвод солдат салютовал залпом в сторону берега. Недалеко нависала тень гравитолета. Летающий императорский флагман был столь огромен, что напоминал размерами Дарфу. Только при этом он закрывал полнеба.
– Сядешь сзади, – сказал смуглый мужчина с гладко выбритым лицом и немигающими глазами.
Я кивнул. Двери самолета захлопнулись. Мужчина был хорошим пилотом, потому что, едва усевшись, он тут же очень быстро запорхал пальцами по приборам.
Самолет взлетел. Капли дождя поползли по лобовому стеклу. Обернувшись, я увидел, как тело Баньяна летит вниз.
Самолет летел над океаном. Седые барашки темного моря грустно бросались пеной. Тучи плевались противным дождем. И теплое ощущение тошноты подкатывало к горлу. Я понимал, что возможно выторговал себе всего лишь лишние полчаса жизни.
– Вы поддонки, – мой надломленный голос в наушниках звучал грустно, но выразительно. – Будьте вы прокляты. Мы приехали торговать, а вы решили нас кинуть.
– Слушай, братец, мы делаем свою работу, – отвечал офицер. – Ты был у императора, и он все решил. Вам не повезло. Еще вчера Дарфа была под контролем Шантала. Давай сделаем все быстро, а потом мы тебя отпустим.
– Отпустите?
– Да, когда возьмем твоих людей и торий, – офицер повернулся и сверкнул жемчужными зубами.
– Осади, браток, – военный, сидевший сбоку, легонько ткнул мне дулом автомата в бок. – Давай без бабьих рыданий. Отнесись к смерти по-философски.
Самолет полетел над морем, а потом вдруг начал сбоить. Пропеллер крутанувшись, замер.
– Что происходит? – крикнул офицер. – Что с самолетом?
– Нет контроля, – закричал второй пилот. – База, что происходит.
Самолет все это время забирался в небо. На короткое время он даже оказался в облаках, таких мягких и густых. А затем, двигатель выключился.
– Это ты? Твоих рук дело, отвечай ублюдок, – закричал офицер, обернувшись и наседая на меня с автоматом.
Я испуганно помотал головой.
– Двигатель не работает, – закричал пилот, – Что с этим чертовым самолетом не так. Руль тоже не работает.
Мы падали. Облака остались далеко наверху, а самолет летел прямо в океан. Теперь все в салоне закричали. Офицер, сидевший сбоку от меня, был не пристегнут, а теперь его вдруг расплющило о сиденье. Он выпучил в ужасе глаза. Автомат болтался между ног.
У меня зазвенело в ушах. Я смотрел, не отрываясь за приближающимся за окном океаном.
Мы
