пока.Кто ты, Гранд Каньон?
Образ Америки.
Тропы как жилы рабочие,
фермерские, —
хоть в президенты тебя выбирай!
Воздух уитменовский,
роберт-фростовский,
но оглядишься —
пропасть за пропастью.
Ястребы в небе,
вороний грай,
кланы деревьев,
над пропастью выросших, —
это потомки семян,
эмигрировавших,
но не забывших свой край.
Ветер —
молитвенный хор мормонов.
Кактусы —
хиппи небритые склонов.
Черные бездны —
гарлемский «рай».
Словно студенты,
внезапны обвалы.
Как большинство молчаливое,
скалы —
крепок на лбах
ледяной припай.
Сделан, Гранд Каньон,
ты не по правилам.
Ты – небоскреб,
только внутрь направленный
Каменный яблочный пай.
Ты переполнен,
Гранд Каньон,
химерами,
словно Notre-Dame de Paris of America,
и барахлом,
как сарай.
Ты,
как Америка,
неприкаян,
ты,
как она,
разнослоен,
Гранд Каньон,
ты,
как она, —
вразнобой и враздрай.
Но и расколотый даже,
ты целостен —
так тебя выстроил
с дьявольской смелостью
Бог,
словно Фрэнк Ллойд Райт.
Кто ты, Гранд Каньон?
Ты – людям награда.
Девочка сходит к реке Колорадо.
Ей лет шестнадцать.
Она так рада,
и раскладушка торчит в рюкзаке.
Девочка смотрит нездешне,
небесно.
Тянет ее
по краешку бездны
пес на спасательном поводке.
Чуточку странная эта туристка:
нет в ней боязни смертельного риска,
нет в ней желанья держаться в тени.
Странно идет,
осторожно ступая.
Вздрогни, Гранд Каньон:
ОНА СЛЕПАЯ.
Ты
