согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
Copyright © 1967 Agatha Christie Limited. All rights reserved
© Бессмертная И.М., перевод на русский язык, 2016
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Э“», 2016
Книга первая
Глава 1
«В моем конце – мое начало…»[2] Мне часто приходилось слышать, как произносят эту цитату. Звучит она неплохо – только что же означает на самом деле?
Существует ли вообще такая особая точка, в какую можно уставить палец и сказать: все началось как раз в тот день, в такой-то час, в таком-то месте и с такого-то события?
Неужели эта моя история могла начаться в тот момент, как я заметил на стене паба «Святой Георгий и Дракон» объявление о продаже с молотка дорогостоящего поместья «Башни» с указанием площади владения в акрах, протяженности дороги в милях и фарлонгах[3] и даже снабженного весьма идеализированным изображением поместья, каким «Башни» могли быть лет этак восемьдесят-сто тому назад?
Тогда я не был занят ничем особенным, просто прогуливался по главной улице Кингстон-Бишопа, местечка не особой важности, стараясь как-то убить время. И заметил объявление о продаже. Что это было? Судьба, что ли, со своими грязными шуточками?! Или золотое рукопожатие Фортуны? Можно посмотреть на это и так, и сяк.
Или, скорее, можно было бы сказать, что начало всему было положено, когда я встретился с Сантониксом, во время наших с ним разговоров; стоит мне закрыть глаза, и я вижу его пылающие щеки, чуть слишком ярко сверкающий взгляд, движения его сильной и в то же время хрупкой руки, набрасывающей горизонтальные планы и вертикальные проекции, рисующей эскизы домов. Особенно одного дома, такого красивого дома, такого дома, какой было бы так замечательно иметь!
Моя мечта о доме, хорошем и красивом доме, о таком доме, какого я никогда не мог и надеяться иметь, вплыла в мое сознание и в мою жизнь именно тогда. Это стало фантазией, которую мы лелеяли вместе, – дом, какой Сантоникс построит для меня, если доживет…
Дом, где – в моих мечтах – я жил с любимой девушкой, дом, где, словно в глупенькой детской сказке, мы «жили бы долго и счастливо». Все это – чистейшая фантазия, но она-то и зародила во мне мощную волну желаний.
Или же, если эта история – история любви, а она – могу поклясться! – и есть история любви, почему бы не начать ее с того момента, как я впервые увидел Элли, стоящую в тени темных елей Земли цыгана?
Земля цыгана. Да, пожалуй, лучше будет начать с этого, с того момента, когда я отошел от объявления о продаже, слегка поежившись, потому что тут как раз темная туча наползла на солнце, и я, довольно беззаботно, задал вопрос местному жителю, не очень старательно подстригавшему живую изгородь неподалеку от паба:
– А что это за дом такой, эти «Башни»?
До сих пор вижу перед собой странное выражение на лице старика, искоса взглянувшего на меня, и слышу его слова:
– Дак у нас тут его и домом-то никто не зовет. Разве так его звать надо? – Старик неодобрительно фыркнул. – Тут уж тыщу лет как люди не живут, а «Башнями» его только тогда и звали. – Он снова фыркнул.
Тогда я спросил старика, как он сам называет это поместье, и снова глаза на его старом, с глубокими морщинами лице метнулись от меня в сторону, как это бывает, когда говоришь с сельскими жителями – они стараются не смотреть прямо тебе в лицо, предпочитая глядеть поверх твоего плеча или куда-то за угол, будто видят там что-то, чего не видишь ты.
– В нашей округе его прозвали Земля цыгана, – сказал старик.
– Почему же его так прозвали?
– Да какие-то истории тут ходят… Я не больно-то знаю. Одни одно говорят, другие – другое. – Затем он продолжил: – Во всяком разе, тут то и дело несчастные случаи случаются.
– Несчастные случаи? С машинами?
– Да всякие… В наши-то дни больше с машинами. Это скверное место, скажу я вам, да и поворот там крутой, понимаете?
– Ну, – возразил я, – вполне понятно, что, если там поворот опасный, могут быть несчастные случаи.
– Сельский совет повесил там предупредительный знак, да только знак этот ни к чему хорошему не приводит, нисколечки не приводит. Как бились машины, так и бьются.
– А при чем тут цыган? – спросил я его.
Взгляд старика снова скользнул прочь, и ответ его был весьма туманным:
– Опять же, разное рассказывают. Когда-то эта земля, говорят, цыганам принадлежала. Их оттуда прогнали, а они возьми да и наложи на эту землю проклятие.
Я
Начальные слова одного из «Квартетов» американо-английского поэта, драматурга, литературного критика Т. С. Элиота (1888–1965).
