же, ради того, чтобы остаться гувернанткой Агнии, она сделает всё, что хочет Мёрк. Пока сделает. А там будет видно, ведь девочка по приезду в Ногутфьёр окажется в руках жены доминара. Вряд ли Эрмерик Яльдир станет вмешиваться в воспитание дочери, это совсем не мужское дело. А Далила не просто так вспомнила о ней, своей дальней тётке. Далила знала, что она, Инкен Каппельмер говорит на нескольких языках (чужие языки ей очень легко давались), в том числе и на этом, варварском (когда-то выучила его из любопытства), и славится тем, что может даже из безнадежного случая воспитать благородную нэлессу. Правда, далеко не всем нравятся её методы, поэтому и последнее время появились проблемы с работой. Но, ничего, после того, как она сумеет из этой дикарки вырастить достойную дочь доминара, у неё отбоя не будет от предложений, но она ещё подумает, стоит ли ей продолжать надрываться на этой неблагодарной и тяжелой работе. Ведь, то, что ей обещали платить, хватит, чтобы жить потом пусть и не богато, но, по крайней мере, безбедно. После того как вырастит Агния и отпадет нужда в её услугах гувернантки, на средства, что получит за эти несколько лет, пожалуй, она сможет выкупить свое родовое поместье, которое когда-то она принесла в приданное, но промотанное и заложенное мужем, теперь уже покойным. И она надеялась, что доминар в благодарность за то, что она сможет за короткое время выдрессировать, ой, конечно же, воспитать девочку из варварской страны так, чтобы за неё можно было не краснеть, поможет каким-то образом оградить от претензий младшего брата на их поместье и оставит его за ней, Инкен Каппельмер.
И с Вилдой пока придется церемониться, ведь надо как-то решить что-то с одеждой, а без Вилды это вряд ли удастся.
Вздохнув, нэлесса Каппельмер встала и отправилась искать хозяйку дома.
Глава четвертая
Во время завтрака Мёрк опять ухаживал за Агнией, только делал это не так навязчиво, как вчера. Видимо, он понял, почему она вчера сбежала во время обеда, и теперь только иногда, мягко улыбаясь, предлагал передать ей что-либо, стоящее вдалеке от неё. Агния, опять всё так же краснея, отказывалась или соглашалась. Остальное время он, не обращая внимания на Агнию, обсуждал с её дядей какие-то дела, спрашивал о чём-то, что-то сам рассказывал, но Агния пропускала всё это мимо ушей. Ей хватало просто слушать голос Мёрка, видеть его профиль, руки, изящно расправляющиеся с едой с помощью вилки и ножа. Сама Агния, следя исподтишка за тем, как ели гости, поняла, что ей не хватает такой легкости и ловкости в освоении столовых приборов. Всё-таки они привыкли к ложке, ну и изредка пользовались ножом. Тётя как-то достала вилки, и пыталась научить Агнию ими пользоваться, даже собиралась ввести их в каждодневный обиход. Но дядя сказал, чтобы она не выдумывала, придет время или нужда и Агния всему научится. А вот теперь приходилось краснеть.
После завтрака мужчины ушли опять по делам, а тётя увела Агнию и нэлессу Каппельмер на женскую половину дома. Им предстояло обсудить
