кто? почему? зачем?
На первых каникулах планировали отдохнуть от кружков, но в спортзал со Светланой ходили. Необходима была подготовка по прыжкам в высоту,
стометровке. Но не тут-то было. Вдвоем нам не удавалось тренироваться. Ребята приходили и на каникулах. А Валерий бывал ежедневно и, как ниточка за иголочкой, ходил за нами. После очередного его сопровождения нас до калитки Светлана заявила: «Лорка, дело плохо. Валерий в тебя влюбился».
Я: «Да что ты такое говоришь?! Я ведь даже тебя на шесть лет старше и далеко не красавица. Какая может быть любовь у молодого, симпатичного, умного парня к учительнице?! Ведь он ученик. Это противоестественно, противозаконно и, в конце концов, аморально. Никакой любви быть не может». И говорила, и говорила… Защитная реакция. Защищала себя от будущего. Оправдывала Валерия. Не стоит желать невозможного. Следовательно, мысли Валерия необходимо нейтрализовать мыслью о бесперспективности подобного чувства. А свои действия ограничить так, чтобы Валерий приходил в мой кабинет только на занятия, не садился рядом со мной в кинотеатре, не приносил цветы и не вручал их мне в присутствии учителей и учащихся. И где он только покупал эти цветы? Особенно часто приносил в декабре- январе – гиацинты, ставил в вазочку на моем столе в кабинете. Аромат в классе был прелестно дурманящий. Говорили, что цветы ему привозит сестра из города.
Эта же сестра пришла ко мне в один из субботних вечеров и заявила: «Если от Валерки будешь прятаться и не разговаривать с ним – побью! Ты что не
заметила, что он вторую неделю не ходит в школу? Сказал, что вообще не будет ходить на занятия. Мать в шоке. Ругает Валерку и тебя. Больше тебя. Грозилась нагрянуть с претензиями. Её не пустили. Пришла я. Мы с отцом Валерке сочувствуем и пытаемся водрузить его потерянную голову на прежнее место. Говорим, что подобное со многими в детстве случается, но проходит. Пытаемся чаще говорить об Ире, которая неравнодушна к нему. Но он слушать ничего не хочет. Молчит и все».
О глубоких чувствах этой девочки к Валерию, я узнала от его одноклассниц. Пришли и рассказали всё и о страданиях, как они выразились, Иры, и о Валериной, по их мнению, любви ко мне.
А девочку эту отметило мое сердце еще в начале сентября. Ира отвечала на вопрос по теме, как вдруг у меня так сильно забилось сердце, что стало плохо. Говорить не могла. И позже при виде ее испытывала, непонятную, необъяснимую тревогу. Какое предчувствие сработало тогда? Ведь в то время ни о ней, ни о Валерии я ничего не знала. Да я вообще их не знала! Как же эта девочка, вероятно, меня ненавидела. Но моей вины в невнимании Валерия к ней не было.
Сказала сестре Валерия и его одноклассницам, что ничего не делала, чтобы привлечь внимание Валерия к себе, не собираюсь привечать его и впредь. Пообещала, что прятаться не стану и, как прежде, буду ходить в спортзал на тренировки. Сестру заверила, что по окончании учебного года навсегда уеду из их
поселка.
Неудобно было перед коллегами, в чьих
