через плечо.
Когда Захар в сопровождении «дружков» вошёл в просторную горницу, его уже ожидала группа подруг Елены и брат Михаил.
– Скажите дорогие гости, зачем пожаловали? – выступила вперёд самая боевая из девчат, – Какая нужда привела вас в этот дом?
– У вас товар – у нас купец. За товаром приехали.
– Товар просто так не взять, за него платить надо.
Один из парней поспешил к коляске и вернулся с корзиной пирогов, из которой виднелось горлышко бутылки. Девчата приняли подарок и хором затянули песню, предназначенную именно для такого случая.
Лена вышла к ним в сопровождении матери в новом, недавно сшитом платье подпоясанном ремешком. Голову слегка прикрывала шёлковая косынка, из-под которой спускалась на грудь толстая русая коса, с заплетённой в неё голубой лентой. На ногах были одеты белые туфли на невысоком каблучке и белые носочки, еле прикрывающие щиколотку.
Александра держала в руках икону:
– Захар и Лена, подойдите ко мне.
– Молодые опустились на колени, взяв друг друга за руки, и покорно склонили головы.
Александра, держа над ними икону, говорила строгим голосом, словно батюшка в церкви.
– Благословляю вас, тебя Захар и тебя Елена, на дальнейшую совместную жизнь. Живите в согласии и в любови, уважайте и заботьтесь друг о друге, растите детей чесными и работящими. Да поможить вам Бог. Цалуйте образ.
После того, как молодые приложились к иконе, Александра пожелала им счастья и незаметно вытерла фартуком увлажнившиеся глаза.
К дому жениха ехали в установленном порядке: в первой коляске Елена с Захаром, Александра вместе с «дружками» во второй, за ними телега, загруженная приданным, где лошадью управлял довольный порученным ему делом, Михаил. В телеге стоял сундук, и лежали большие узлы.
До Филипова нужно было проехать через две деревни и в каждой их встречали жители, перегородив верёвкой дорогу требуя плату. «Дружки» доставали заранее приготовленную бутылку с водкой и солёные огурцы и угощали всех желающих выпить. Детям раздавали баранки, а женщинам, которые не выпивали – по монетке.
Свадьба продолжалась до поздней ночи. С уменьшением яств на столах уменьшалось и количество гостей.
Стоящие у тына и глазеющие в окна жители Филиппово, так и не дождались угощения, Ульяна, не смотря на просьбы Петра, не позволила выносить выпивку и закуску:
– Обойдутся. Всё – денег стоит.
Только Григорий незаметно вынес бутылку самогона и на заднем дворе отметил с деревенской молодёжью «кончину» брата, закусывая солёными огурцами и ржаным хлебом.
С самого первого момента, как только Елена вошла в дом Петра Сергеева, поняла, что ей будет нелегко здесь прижиться. Первое, что ей бросилось в глаза, это замки: на сундуках, на шкафу, на буфете. Ещё более подтвердил это предположение недоброжелательный взгляд свекрови.
– Штой-то так разрядилась? Не праздник
