не мог же он себя заставить полюбить их всех! И это же они за ним бегали, а не он за ними.
– Да, а он этим с удовольствием пользовался.
– И они прямо все были в него влюблены?
– Не так, как ты, но в той или иной степени. Любовь не любит, когда с ней играют, Амари, кара за это неизбежна. Для Дара ею стала Моринда.
– И для остальных? Вот просто все поголовно были виноваты, чтобы их так… покарать? Вы просто не представляете, что с ними делают. Это страшно настолько, что… У меня слов не хватит описать. А эльфийки? Они в чем были виноваты? В том, что не признавали никого кроме эльфов? А дети? Вы знаете, что сделали с Лиони, с Вашим племянником? Он узнал отца, Рамалиэля, когда над тем издевались палачи Высокой комиссии и закричал. Мальчишке зашили рот, им было интересно посмотреть, сможет ли он кричать с зашитым ртом. И это мы еще почти успели, неизвестно, что было бы дальше. И Лиони видел, как его отца убивали, а потом его забрала Черная Невеста. Представляете, что он чувствовал? Ах, да, забыла уточнить, сам Лиони в это время висел на вывернутых за спину руках. В чем он успел провиниться, чтобы заслужить такое? А мой Тайрин? Когда я его первый раз увидела он… А второй… Второй раз в нем не осталось ничего целого, ни одного крошечного кусочка… В нем специально поддерживали жизнь, чтобы подольше мучить… А остальные?.. Это же… И да, Алдариэль винит во всем себя. Только себя. И ему от этого очень плохо!
– Ох, дети, что же вам досталось…
Кажется, королева не до конца представляла, что делается в Аршансе, сейчас голос ее дрожал. Мне стало не по себе.
– Простите, Орбикаэлли-а-ша, я опять сорвалась. Вы этого не знали?
– Догадывалась. Но не представляла, насколько все…
– Ребята, Алдар и Младшие, разнесли эту… Прощальную площадь. Но ее ведь могут снова… Найдется очередной Теримитц, или она сама… Ничего еще не закончилось, раз Аршанс по-прежнему закрыт. Орбикаэлли-а-ша, а когда это закончится, Аршанс ведь все равно не станет прежним. Разве эльфы смогут забыть все, что с ними сделали? А эти… Вы бы видели эту толпу на Прощальной! Они все просто кайфовали от происходящего, наслаждались. И они все, вдруг, изменятся и резко станут хорошими? Дружно приползут просить прощения? И их тут же простят? Я не прощу. Я их всех ненавижу.
– Нельзя ненавидеть всех, девочка. Те, кого ты видела, еще далеко не все.
– Да, Алдар говорит так же. И Зинка. Я и сама так когда-то думала, Тайрину говорила, пока не увидела этих… на площади. И этого «племянничка» с кнутом… И… Я им не верю. Никому.
– Нельзя так, Амари. Тебе пришлось увидеть не самых лучших представителей людей, но равнять по ним всех – не правильно. Попробуй представить, хотя бы родителей Зинаиды в такой ситуации. Как ты говоришь, с кнутом или на площади.
Попробовала. Дядя Дима в роль рабовладельца не вписывался никакими усилиями. И в смакующего подробности кровавой расправы зрителя тоже. Никто из их семьи не вписывался. Попробовала еще. Перебрала в памяти знакомых, начиная от студенческих лет, родителей
