попросил я, – в этот раз (но только в этот) можешь запросить с меня любую оплату. В разумных пределах, естественно. Миллиона баксов я тебе не дам.
– А сто тысяч дашь? – Быстро спросил он.
Да ты, Авангард, сбежать хочешь, понял я. Надоела жизнь эквилибриста на проволоке. Сто тысяч, плюс примерно столько же у тебя скоплено. Сам понимаешь, что этого хватит только на то, чтобы уйти. А там надеешься на талант, молодость и образование. Может быть. Вот только от них так не уходят. И ты знаешь, прекрасно знаешь, что единственный для тебя вариант, чтобы твоя информация, в конце концов, помогла их свалить. И не просто свалить, а уничтожить. Иначе никакие деньги тебе сбежать не помогут.
– Дам пять, – предложил я. – Это ровно в десять раз больше обычного. И то, только потому, что эти носороги могут быть причастны к моей Золотой рыбке. Тем паче, что и прошу-то я не о многом. Скажешь, что какие-то «быки» повадились заходить. Посетители пугаются. Хочешь узнать, можно ли связи в полиции подключить, чтобы их отвадить. И ведь это истинная правда! Твои посетители, как этих в похоронных костюмах увидят, вмиг разбегутся.
Как только разговор пошёл о конкретной сумме Альберт немного успокоился, это было заметно. Да и подать дело под предложенным мною соусом казалось реально безопасным. Ведь в том числе и по таким «мелочам» ему предложено было обращаться к Большим дядям. Не первый год я с ним работаю.
Собственно и познакомились мы с Альбертом-Авангардом здесь же. Тогда он ещё студентом был. Работал по вечерам и ночам. Вот я его и спросил: а кто ж курсовые за тебя делать станет, коль ты, мил человек, всё внеучебное время в баре работаешь? Так спросил, просто, под «пьяную лавочку». А он мне и выдал (неопытный ещё был), мол, я тут такую деньгу зашибаю с одних чаевых, что покупаю курсовики на раз! А по предметам, говорит, хожу только на языки и экономику. Единственное, что в жизни пригодится. Вот тут я его на заметку и взял. Любит деньги. Готов использовать других ради достижения собственной цели. Но не чужд и образованию. Не дурак, одним словом. Хоть и был он тогда не такой культурной умницей. Молодость, гормоны. Зато, каким стал!
– Серёжа, – Альберт начал составлять договор, понял я, – если ты завтра не появишься, то понятно. Вернее, не понятно и знать не желаю. Дело твоё. А если появишься с ними? Не при них же расплачиваться станешь! А потом вы уйдёте.
Бармен сделал трагическую паузу.
– Ну и, – подбодрил я его.
– И не вернёшься. Твою крутизну я знаю, но тех ребят – нет. Не хотелось бы остаться без постоянного, хоть и редкого посетителя и без денег одновременно.
Вот жучара. Хотя смысл в его словах очевиден.
– Прости мой французский, Альберт, – всё-таки я был уже немного пьян от такого количества выпитого пива, – но если я не вернусь, то тебе и делать ничего кроме выставления стола не придётся.
Тут я допустил ошибку. Чёрт бы побрал это пиво да на вчерашнее. Он обиделся. Скорее сделал вид. Но по существу, если Альберт получал задание, и соглашался
