мальчик. Ты была бы мягче, не расскажи он про деньги своей семьи». Лиза никогда не забывала, что Дима живёт в достатке, и пока они встречались, ежедневно терзалась вопросами: почему человек, которого она любила, так редко приезжал в Москву? почему не захотел поступать в столичный вуз? Возможность у него была – недоставало желания.
От мыслей о прошлом к глазам опять подступили злые слёзы. Ей пришлось напомнить себе, что мир больше не вертится вокруг Димы. Нанесённая им обида подарила ей иммунитет, и даже если пробудятся старые чувства – им не суждено окрепнуть.
Надо будет при случае объяснить бывшему, что у него нет права делать подарки. Особенно такие красивые, со сверкающими гранатовыми камешками.
К этой минуте Лиза вполне успокоилась и потому решила, что если примерить серьги, вреда не будет. «Тонкая работа! – восхитилась она, осматривая застёжку, состоящую из колечка и миниатюрного крючка. – И откуда только вкус у человека, который носит футболки с принтами?» Она залюбовалась своим отражением. Серьги удачно подчёркивали её лицо сердечком, а крошечные подвески в виде золотых бусинок придавали образу игривости.
«Знает, как меня порадовать, – улыбнулась она, – не забыл…» В конце концов, что такое подарок от бывшего, как не признание поражения? «Раскаивается, и поделом», – подумала Лиза, прежде чем лечь спать. Серьги она не сняла.
…Сон оборвался из-за клокотания грома. Лиза, едва открывшая глаза, успела увидеть подсвеченное белым небо, значит, молния ударила совсем близко. Кожа горела, хотя она спала без покрывала – его перетянул на себя брат. Она встала и подошла к балконной двери, чтобы послушать дождь.
Время дрогнуло, Лизу пронзило ощущение, будто она уже вставала посреди ночи: вот так же поднялась с постели, подбежала к окну… Мимолётное воспоминание ускользало, и, не зная, с чем ещё его сравнить, она снова подумала об эффекте дежавю. Но на этот раз слепок вышел неточным: в голове, в её ложных воспоминаниях, слышался не шум ливня, а… трение огромных колёс об асфальт. Скрипящая под весом грузовиков дорога.
Подумав ещё немного, Лиза заключила, что ей померещилось не прошлое, а будущее, ведь живот скрутило от нервного предвкушения. Как перед сдачей экзамена.
«Тоже мне, Ванга, – хмыкнула она, в душе напуганная вторым дежавю за неделю (говорят ведь, что так начинается шизофрения). – Ты проснулась от грома, резко вскочила, вот голова и глючит». Она распахнула дверь на балкон, и в уши хлынул плеск дождя. По дворам тяжеловозы бы не проехали, а шоссе из окон квартиры не просматривается, да и зачем перегонять фуры по этой дороге, если только…
«Но ещё ведь не ясно, где построят Крымский мост, – нахмурилась она. – Может здесь, а может у переправы». В газете «Боспор», которую покупала бабушка, писали, что место ещё не выбрано. «Если трасса пройдёт здесь, Цементной слободке конец».
Лиза, взявшая со стола расчёску, села распутывать волосы. В голове, как на шабаше, скакали и бесновались картинки прошедшего
