Так меня видели или не видели?
– Вот вы и выдали себя. Увести его в камеру.
У следователя были седые виски, добрые глаза и неуловимая странность в манере выражать свои мысли.
– До завтра.
Сказал, и в темный лес ягненка уволок.
27
А вот и завтра. Валерий отвезен в зарешеченном кузовке к месту, где он совершал убийство. Кузовок отпрыгал все ухабы и остановился.
– Мы возвращались вон оттуда, – он показал рукой. – А здесь Паша меня высадил. Мы отдыхали недалеко отсюда, там рядом должна быть деревня.
– Никакой деревни там нет.
В луже, оставшейся после ночного ливня, лежала примятая пустая пачка из-под сигарет, синяя с золотом. Пашка не курил.
– Это не моя и не его! – заявил Валерий, – я требую, чтобы записали!
Молодая милиционерша, похожая на болонку (мастью, телосложением, стрижкой и лицом) приготовилась записывать.
– Не надо! – приказал начальник с двумя звездочками на погонах. Звездочки ярко блестели, как блестит впервые надетое обручальное кольцо или только что выданый окрябрятский значок. Начальник выглядел очень аккуратным и почти порядочным. Его лицо было приятным, складка на брюках – безупречной, сами же брюки – нужной длины. Ботиночки выглядели как только что из магазина.
– Я требую, чтобы записали! – продолжал Валерий, но уже без прежней уверенности. – Это важная улика.
– Не надо, – отрезал начальник и Валерий стал обдумывать план побега. Обстановка не слишком благоприятствовала, но с другой стороны…
– Вам просто надо кого-то посадить, – сказал Валерий.
– Обязательно надо, – согласился начальник.
Они стояли у Пашкиного дворика: Валерий и пять милиционеров, включая болонку. У двоих были автоматы, еще у двоих пистолеты, газовые баллончики, у одного резиновая дубинка. Подошел еще некто в спортивном костюме и заговорил с начальником. Из разговора было видно, что они коллеги. Некто в костюмчике был одет так же безукоризненно аккуратно, как и его собеседник. Обеими руками он ерошил волосы пухлому мальчику лет восьми. Лицо мальчика было неприятным – кривились губы, жующая челюсть двигалась как у коровы, из стороны в сторону, да и вообще с ним было что-то не так.
– А дядя Саша полицейский? – спросил мальчик (украсть ребенка как заложника – единственный выход – быстрее решайся, быстрее!), спросил мальчик и поднял голову к отцу.
– Нет, дядя Саша это так просто, – ответил отец. – А вон тот – полицейский. Смотри, какое у него пузо!
Валерий тоже посмотрел. Пузо действительно было великолепно. Пузо было одето в помятую курточку, расстегнутую сверху. Над мятым галстуком нависал подбородок – из тех подбородков которые часто кладут себе на грудь (из естественного удобства) и потому губы по-рыбьи выпячиваются.
В профиль лицо выглядело даже добродушным, но толстый повернулся и посмотрел на Валерия – в глазах мутная злобность, как тина в омуте. Вот такому лучше не попадаться. Кому угодно,
