особенное, творческое. Вокруг мечты и мысли людские витают, а по ночам сны вьются. Я хозяев сказками одариваю, а они мне за это любовью платят.
– А ты не мог бы сейчас что-нибудь рассказать? – попросил шкаф.
– А почему бы нет? – согласился диван. – Слушай…
И начал свой рассказ.
Жила-была…
Жила-была жвачка. Ох, и заносчивая была! Ну, прямо самая главная, самая сладкая! Слаще конфеты! Нахвастается, а через минуту выплюнут её за ненадобностью: сладость-то кончится. Тьфу, пустышка!
А врушка! Наврёт с три короба: «Я летать умею!» Летает она – то на пол, то на стенку. А упрямая какая! Ну, никакого сладу с ней не было. В волосы девчонке попала и сидела там, дразнилась, язык высовывала: «А не вытащите меня, вот!» С трудом, но отодрали. А ей опять неймётся. К стулу приклеилась и ждала, злорадно посмеиваясь, когда на неё сядут. Ну, сели. Ну, джинсы испачкали. Чего хорошего? А она, вредина, радуется и кривляется: «Это пятно – моя именная печать: гербовая, три степени защиты». Это уж точно – тремя моющими средствами отстирывали. Ничего, отстирали!
А липучка опять за своё: «У меня есть патент! И диплом! И вообще я такая-разэтакая, одним словом – вне конкуренции! Специальность-то редкая, особенная! Пломбы из зубов вытаскиваю, желудок разрушаю! Здорово, да?»Нашла бизнес! Да с такой рекламой – обанкротишься!
Терпели её, терпели, возмущались-возмущались – и решили проучить. Собрались на заседание: ножик, ластик, кнопка, фантик, ножницы, пара карандашей и постановили: «Всё, хватит мучиться, бойкот! На поведение её не реагируем. Отчищаем жвачку молча и – в ведро. Пусть там об неё мухи лапы вытирают!»
Бойкот – великое дело. Выставляться-то не перед кем; никто не смеётся, никто даже не ругает. Скучно! И заносчивости у жвачки как-то сразу поуменьшилось. Сообразила вредина: надо идти на попятную. С мухами жить –какая радость?
– Простите, больше не буду, – стала просить она. – Но что мне делать, если я такая уродилась бесполезная?
Стали думать:
– И правда, что делать?Какое ей найти применение?
– Для начала пусть «кнопкой» поработает, – предложил ластик. – Она же пластилину хоть дальняя, но всё же родственница – такая же липучая. У нас на стенке расписание уроков отваливается, скрепки просто падают от усталости, скотч тяжести боится – от страха отпрыгивает, а специальный клей – на важном заседании. Давайте, дадим ей испытательный срок!
– Это ты хорошо придумал! – похвалили карандаши.
Все собравшиеся подхватили жвачку, раскачали и подкинули на её новое место. Теперь бывшая зазнайка сидит тихо; иногда, правда, выглядывает из-под листа бумаги и хитро подмигивает проходящим мимо ребятам: «Ну, как я теперь выгляжу? Знай наших!»
Сказка про маленькую лень
Родилась однажды Лень. Маленькая такая, крошечная. Хорошенькая-прехорошенькая. Ещё не Лень,
