style="font-size:15px;"> Последний официальный большой перерыв, наступивший следом, ожидал стать для него самым плодотворным. Во-первых, отработав два квартала в клубе, Хикс рассчитывал пойти на повышение: он уже активно изучал ассортимент игр, координировался со старшими и выспрашивал информацию, что ему нужно сделать, чтобы поскорее заняться консультированием. Самые опытные сотрудники говорили ему, что он уже созрел для повышения, но что надо ещё немного подождать – около месяца. Интересно, что месяц назад он слышал примерно то же самое, а в дебюте его устроения доносились комментарии, что повыситься можно всего через три месяца работы. Для Хикса всё это означало, что точной информации нет, – значит, надо стараться, почаще напоминать о себе и ещё более активно внедряться в консультирование.
Во-вторых, Хикс в конце перерыва собирался на несколько дней вернуться в город Ветров. Он уже давно не был дома, забыл, насколько там холодно, и с тревогой представлял, каково ему будет опять ощущать на себе смену климата, ходить по улице, каждый раз опасаясь простудиться, и чувствовать непрерывное присутствие вечной мерзлоты. Этот перелёт обещал не слишком сильно климатически повлиять на его последующее возвращение на локацию, поскольку его пребывание на родине будет настолько недолгим, насколько продолжительным до этого было нахождение Хикса в зоне умеренной поясности. Кстати, он рассчитывал, что прилетит в субарктику уже в должности консультанта и ведущего клуба.
Но события перерыва перевернули всё.
Ко времени прибытия в город Ветров он чувствовал себя безработным. Ситуация, произошедшая в клубе, была из ряда вон выходящей – Хикса и других сотрудников обвинили откуда-то свыше в незаконных финансовых махинациях с рони во время обслуживания гостей и последовательно стали освобождать от работы. Хикса спас только запланированный на поездку домой отпуск, который ему посоветовали реализовать до расторжения договора. Но настроение его было такое, как будто «Стадион» в одночасье стал для него чужим, а все планы карьерного роста изначально были бесполезны.
Что это были за махинации и как их раскрыли, никто так до конца и не понял – по-видимому, произошёл какой-то сбой в политике реализации многочисленных акций, действующих в клубе «Стадион», в результате чего всех сотрудников, сообщавших и предоставлявших их гостям, сначала оштрафовали (на порядочное количество рони), а потом и вовсе отстранили от работы. То есть клуб посчитал их виновными в потере значительной части прибыли.
Хикс испытал огромную досаду. Он рассказывал нам, что в тот день, когда ему сообщили о решении и он забирал из клуба свои личные данные и всяческие манатки, – у него дрожали руки и срывался голос.
Ситуация разрешилась уже после отпуска. Во время пребывания в родном городе Хикс, вместо того чтобы смириться с новым жизненным графиком и, возможно, новым поиском работы, очень сильно стал скучать по «Стадиону». Причём эти состояния тоски и ощущения несправедливости, хотя и сопровождали весь отпуск, не только не испортили его, но, наоборот, заставили Хикса вернуться
