возмущение и ушёл со смены без разрешения – после чего он точно знал, что больше сюда не вернётся. Договор был разорван.
Однако легче ему от этого не стало. Хикс понимал, что поступил правильно и уверенно: он восстановил свой прежний график, накопил достаточно рони, а свободное время собирался снова посвятить обучению и, возможно, проекту – вот только времени этого освободилось сразу так много, что Хикс, ещё не вполне осознавший, как будет его использовать, начал постепенно чувствовать некоторую пустоту в своём ощущении.
Обучение тоже не приносило ему положительных эмоций. Изредка, конечно, он подпитывал себя мотивацией в моменты откровения от новых знаний и технологий, но это происходило на фоне удручающего по содержанию графика. Недели всё больше походили одна на другую, и Хикс мог на декаду вперёд предположить, что его ждёт в тот или иной день. Дни эти в своей рутинности также создавали впечатление, что их просто записывают по порядку как последовательность дублей, необходимую для более тщательной проработки. Постоянные задания, которые приходилось выполнять, только сильнее загоняли квалифаев в узкие условия специализации, где, как оказалось, дисциплин и всевозможных аспектов – не перечесть, а сами дисциплины – это хитро выдуманные вариации друг друга, потому что одни и те же предметы просто изучаются в них с разных сторон.
Неудивительно, что Хикса в этот период охватила продолжительная тоска, которая усиливалась ещё и тем, что Шим был в плохом настроении из-за сложностей в обучении. И вроде с рони проблем пока не предвиделось, благодаря грамотной экономии Хикса, и проверки он должен был пройти успешно, потому что уделял дисциплинам значительно больше времени, чем в прошлый год, – но всё это не соответствовало для него ни устойчивому интересу, ни амбициям, ни мотивации. И впечатления от командировки, которую он до сих пор не забыл, тяжёлым камнем ложились на его итак уже смутное настроение.
Хикс хотя и высыпался, но не чувствовал от этого свежести, потому что иногда, пожалуй, допускал слишком долгий подъём, а то и продолжение сна после небольшого бодрствования. Особенно он это себе позволял в дни, свободные от обучения, и оправдывал тем, что хоть как-то заполнил время. Что интересно, сразу после этого он, как правило, быстро завтракал и принимался за задания. Выходной день таким образом становился предельно ёмким и однообразным.
Долго так продолжаться не могло просто потому, что наступали очередные проверки, – и Хикс понимал, что после них у него будет своеобразный «люфт», чтобы попытаться опять изменить свой график и по-новому устроиться. К этому его подталкивали и отторжение от графика нынешнего, и общее раздражение от рутинности череды событий, и желание получить ещё больше рони и иметь постоянный поток рони вообще. Лучшим решением этого могло быть только второе устроение.
Во время работы в «Центре» Хиксу доводилось слышать от других сотрудников, но больше – от гостей, про то,
